Когда-то я читала, что перед сражением шотландская армия поворачивалась спиной и задирала килты, дабы обескуражить противника. Дик вполне мог бы выходить и… Не поворачиваться. Угрожать, так сказать, анфасом. Держу пари, противник в ужасе сбежал бы с поля боя. Мгновенно. Несясь от страха наперегонки.
Пока я пребывала в потрясении, Питон поднял мою ногу, поставив пятку на край стола, раскрывая тело. Моя юбка сбилась на талию. Толчок в грудь. И я невольно оказалась на локтях.
Он ухмыльнулся.
— Ты нравишься мне и моему другу со всех сторон. Идеальная девочка.
Я вздрогнула, когда увидела каплю, появившуюся на головке.
Никогда еще так близко не видела мужской член. Генри предпочитал контакт глаза в глаза и нежные поцелуи, словно внизу ничего не происходило. А затем убегал в ванную комнату.
— Тебе нравится то, что ты видишь?
Чертов змей-искуситель. С ним невозможно держаться за свое здравомыслие. Особенно когда он открыто прижался к чувствительному лону своей головкой. Нечленораздельный звук слетел с моих губ. Между ног заныло, а внутренние стенки болезненно напряглись от потребности ощутить его внутри. Дик принялся потираться членом по нежной открытой промежности, поддразнивая, и с каждым движением вверх, ударял по клитору. Он ритмично покачивался, то и дело вжимаясь своей твердой головкой в разбухший горошину. Не верилось, но я возбудилась до дрожи, словно только что не было первого оргазма.
Полностью открытая, понимающая, что происходит. Меня уже никто не соблазнял, не держал, я сама показывала и отдавала себя мужчине.
Порочно, голодно, согласно.
Постепенно его движения ускорились. Теперь он скользил между стенок, слегка надавливая на узкий канал. Когда головка проникла внутрь на половину, я застонала в голос.
Испугалась собственного звука и, закусив губу, замотала головой, чтобы сдержать стоны.
— Ох, блядь, вишенка, — прорычал Дик. — Не сдерживайся. Ори. Я хочу тебя слышать.
От его низкого тембра целая волна мурашек разлилась по ногам. Один его голос действовал настолько потрясающе, что я перестала бояться размеров его «друга», неудобства твердого стола, дикости секса с почти незнакомым человеком и полностью отдалась безумию. Все внутри превратилось в огонь. Громкие стоны рванулись из горла. Экстаз нарастал, я хотела его немедленно, в себя. Сейчас же. Но мужчина не давал мне требуемое, сам с трудом удерживаясь на грани.
Облизнул свой большой палец и опустили на измученный клитор, высекая из меня искры до всполохов света в глазах.
— Ты моя? Я слышал, что говорила Хлоя. Рассталась с Генри и полностью моя девочка?