— Я хочу домой. — тоном капризного ребенка жалобно мямлю, отвернувшись от него. — позови Мару.
— Её здесь нет. — сухо произносит, и сжимает мою ладошку. — побудешь пока тут, напугала всех до смерти. Чё случилось? С чего ты сорвалась?
— Уйди. — язык не слушается, как будто деревянный, едва ворочаю им, а во рту горечь. — не хочу с тобой разговаривать.
— Послушай меня, — властно берет за подбородок, и заставляет смотреть на него. — я с этим разрулю, клянусь. Мне по хуй, с кем она спелась и кому кинула на лапу, это лажа, понимаешь?
— Ты уже видел?
Он кивает, подносит мои пальчики к губам, нежно целует.
— У Ляльки есть дальняя родственница, троюродная тётка, и та советовала еще одну лабораторию. Эта тётка сейчас на пенсии, она работала там чуть не с начала этих нововведений с анализами ДНК. Здесь что-то не так, малая. Меня подкупило то, что Ольга тоже отозвалась об «инвитро» очень хорошо, сказала, типа, можно довериться спецам.
— Вот… — вздыхаю, с жадностью разглядывая его лицо, — даже Ляля говорит, что ошибки быть не…
— Она это не утверждала, не передергивай мои слова. — отмахивается Соколов. — выбрось мрачные мысли из головы, тебе противопоказаны стрессы! Давай съездим в другую лабораторию, только с Марой не откровенничай.
— Когда? — требовательно спрашиваю, отняв у него руку, и прячу под пледом.
— Когда ты отсюда выйдешь. — улыбается он, и мы молча пожираем друг друга глазами.
Ищу хоть какое-то сходство с ним, но вроде не находится. Руслан высокий, крепко сложенный, у него угольные волосы, прямой нос, и синие глаза. А я мелюзга, хрупкая, невысокая, зеленоглазая, и даже форма лица пухлая, как у Мары. Нет, ничуточки во мне нет от него, и это немного утешает.
— Мне нужно ехать, дела. А ты будь пай — девочкой, окей? — шепчет на ушко, и чмокает в щеку.
— Я чё, когда-то ею не бываю? — выпячиваю обиженно губы, и он скептически усмехается.
А потом вдруг откидывает плед, задирает майку, наклоняется к моему животу, пока совсем плоскому, и приникает губами к пупку. Мне щекотно, ерзаю, неловко цепляясь за края кровати. Блин, до чего же мужики становятся глупыми, если знают, что скоро станут папашей!
Может, он и прав, Мара нагло обманула нас. С неё станется. Не знаю, как бы ей удалось провернуть аферу с анализами, но ведь вероятность-то такая есть, и ее нельзя сбрасывать со счетов! Ну, хоть убейте, не могу я воспринимать Руслана как родного отца.
Меня колбасит рядом с ним. Люблю его безумно…
— Кто там у нас, парень или девчонка? — невнятно спрашивает Соколов, приложив ухо к низу моего животика, и я сдавленно прыскаю со смеху.