— Нет, я сама. — в моем голосе совсем не слышится этой чёртовой уверенности, но бунтарский дух побеждает разум.
— Тело очень сильно пострадало при взрыве. — преграждает путь она. — лицо опознать невозможно, вспомни, были ли у Соколова особые приметы? Татуировки или шрамы?
Я задумываюсь, стараясь отогнать мрачные мысли. Блин, может мне и правда, не стоит так рисковать психикой? Приметы…
— У него татушка на правой лопатке, ворон, обвитый колючей проволокой. — хрипло говорю, поражаясь, как чуждо звучит голос. — и на плече еще одна — дракон, пожирающий свой хвост.
— Нет, это не годится, — отвергает Инна, — кожа обгорела, распознать частицы рисунков не получится. Но, я, кажется, знаю, что нам поможет. Готова?
Нет… Боже мой, я не могу…
— Да, — через силу произношу, и на негнущихся ногах вхожу следом за ней в стерильно чистое помещение, где посредине металлический стол, а на нём накрытое простыней тело.
Мне дурно, на ткани темнеют потеки чего-то противного, липкого. Патологоанатом, безмолвно обменявшись с Инной взглядом, подходит к столу, и, молчаливо спрашивая разрешения у полицейской, сдвигает край простыни. Я зажмуриваюсь.
— Алиса… Взгляни сюда. — возвращает в реальность следователь, и мне хочется исчезнуть, броситься отсюда, и всё же я несмело открываю глаза.
Печатка на изуродованном, обугленном мизинце, драконий глаз в кольце крохотных алмазов… Перстень тоже черный, но я узнаю его мгновенно, ведь столько раз видела у Руслана. Щеки пылают от жгучих слёз, трудно дышать. Инна поддерживает меня, и я вцепляюсь в неё мертвой хваткой, прячу лицо на груди, а из горла вырывается истошный вопль…
АЛИСА
Комната покачнулась, приподнять веки мне стоило большого труда. Утро или вечер? За окнами темень, назойливые огоньки режут глаза. Рука тянется к полу, кажется, вчера Борька оставил банку пива, это я его уговорила, хотя никогда не надиралась до такого свинского состояния.
Банки не обнаруживается, пальцы натыкаются на что-то противное, скомканное. Заставляю себя принять вертикальное положение, смотрю вниз. На ковре мое платье, оно насквозь промокшее, в голове обрывки воспоминаний. Чёрт, ну конечно, я же притащилась из клуба под утро, а сейчас…
Взгляд падает на часы, зеленым светятся цифры 09:34. По голове будто проехался бульдозер, ломит виски, а когда пытаюсь встать, штормит так, что приходится хвататься за спинку кровати.
Ни фига ты наклюкалась, Алиса… Ведь я же не умею пить, совсем не умею. Мне просто нужно было снять стресс, это больше не повторится. В памяти всплывает серое помещение морга, ужасный стол, а на нем накрытое грязной простыней тело. Меня тошнит, опрометью, стараясь не споткнуться, бросаюсь в ванную.