— Ты можешь остаться здесь. — мотнула она головой в сторону дома. — ты же поговорил с ним. Я уверена, твой папа будет рад, если ты вернёшься!
Он лишь усмехнулся. Разговор с отцом был не совсем таким, как представлял Малой. Поначалу Николай казался равнодушным и молча выслушал его, только кивнул, когда он (пересилив гордость), попросил приютить Златку. Даже не спросил, кто она такая, наверняка решил, что очередная подружка непутёвого отпрыска, а пускаться в объяснения Тимофей счел лишним. Его задело, что отец не начал по привычке упрекать его и уговаривать завязывать с криминалом, хотя, с другой стороны, это принесло некоторое облегчение.
Да чё тут гадать… Он не оправдал его надежд, пошел не по тому пути, которым должен был пойти. Отец мечтал видеть его военным, честным человеком, далеким от грязи того мира, где долгие годы жил Тим. Они стали совершенно чужими друг другу, и осознавать это вдруг Малому стало больно. Он любил Николая, уважал его, восхищался им, как личностью, но правда была неприглядной — сам-то он давно был конченым мудаком и возврата назад уже не будет.
— Короче, давай обойдёмся без соплей. Я тебе позвоню вечером.
Она колебалась, порываясь рассказать ему об угрозах Боба и о том, что тот вынудил её снова работать у него. Малой сейчас пугал Златку, в его глазах она читала решимость, с которой он собирался исчезнуть с её горизонта, и очень боялась, что больше не увидит его.
— Тим…
Черников обернулся, распахнув дверцу джипа. Солнце выкатилось из-за пик крыш, и заиграло в его коротких темных волосах. Златка бросилась к нему, и он не удержался, шагнул навстречу, и привлек её к себе.
— С тобой ничего не случится? — прошептала девушка, заглянув в его лицо.
Приподнявшись на носочках, начала беспорядочно осыпать поцелуями его колючие от проклюнувшейся щетины щеки, нос и губы, отчаянно стараясь не разреветься. Ей чудилось, что, если он вот-вот уедет, то это навсегда, и она вновь останется одна наедине с жестоким миром.
— Золотко, ну, ты чего? — удивился Малой, и, взяв её личико в ладони, заставил поднять голову. — я же тебе обещал, что ты будешь в безопасности. Никто тебя больше не обидит, я любому ублюдку за это шею сверну. Веришь мне?
Она неистово подалась к нему, захватила губами его рот, и в этом поцелуе он вдруг почувствовал её отчаяние. Краем глаза, заметив стоявшего на крыльце отца, наблюдавшего за ними, Тим нехотя отстранился, и крепко обнял девчонку. Затем достал с заднего сиденья сумку с её вещами и отдал Златке.
— Давай, иди… И будь хорошей девочкой, крошка. Не ищи меня по кабакам, окей? Я приеду, когда смогу.