Артефакт действует не сразу, поэтому едва я запустил его активацию, как был немедленно схвачен с двух сторон. Прят выдернули из пояса и бросили на дорогу. Крепкие руки обыскали меня; я почувствовал, как из потайного кармана был вынут пистолет — последнее моё оружие.
— Ты кто такой? — грозно спросил высокий мужчина, тыча меня стволом карабина в подбородок. Его серо–стальные глаза смотрели решительно и грозно.
— Да шпион он! — крикнул из толпы мужчин самый молодой. — Грохнуть его, и вся недолга!
— Грохнуть мы его всегда успеем, — резонно заметил рослый. — Может, их тут целая орава прячется.
Он упёр мне ствол в лоб и крикнул в сторону:
— Эй, шпионы! Ну–ка явитесь на свет. Или я башку одного из ваших сейчас в фарш превращу!
В стороне послушно материализовался Фальгран, тут же взятый на прицел решительными молодцами.
— Остальные тоже выходите! — воззвал сероглазый, но больше никто не появился.
— Мы тут вдвоём, — честно признался я. — И мы не шпионы.
— А кто вы, туристы? Отстали от группы? — ехидно спросил юноша, предлагавший нас немедленно грохнуть.
— Сбегай за Эйной! — приказал сероглазый остроумцу. — Пусть она решает.
Сердце моё радостно забилось. Эйна! Наша Эйна! Другой быть не может: не бывает в Омнеотроне внешников с одинаковым именем.
Нас отвели на обочину и усадили на травку, держа под прицелами. Я боялся, что Эйна не придёт и решит нашу судьбу на расстоянии: велит на всякий случай нас прикончить. Вот идиотская ситуация! Из лап техподдержки вырвались, а тут погибнем по приказу девушки, когда–то проявившей ко мне интерес. Она у них тут главная, что ли?
На наше счастье Эйна не заставила себя долго ждать. Она появилась в сопровождении юноши, всё такая же красивая и свежая. Только комбинезон был на ней другой, новее и чище. Юноша что–то ей оживлённо рассказывал, размахивая карабином, девушка молча слушала, иногда кивая с озабоченным видом. Странно, почему я вдруг так разволновался?
Она подошла, оглядела сперва меня, не узнавая: взгляд её больших синих глаз был холоден и насторожен настолько, что я невольно поднялся на ноги. Потом Эйна перевела взгляд на Фальграна, так же вставшего с земли. Потом снова на меня. И вдруг она по–бабьи охнула, подскочила ко мне и, не стесняясь присутствующих, обняла меня, прижавшись щекой к щеке.
— Вернулся! Я же говорила, что мы обязательно встретимся! Говорила!
Она отодвинулась от меня, положила мне руки на плечи и внимательно всмотрелась (Фальгран при этом пробурчал: «Так вот он какой, твой товарищ! Ничего, симпатичный»).
— Изменился, похорошел! — улыбнулась девушка, глядя мне в глаза. — Но всё равно такой же безъязыкий. Молчаливый донжуан!