Фелисия неожиданно расслабилась и улыбнулась, в ее ясных голубых глазах, заглянувших в лицо дракону, мелькнула горчинка:
— Значит, мы в чем-то похожи?
Ледриг кивнул с мягкой улыбкой:
— Да, мы оба рано осиротели и одиноки.
— Значит, я вам нужна не меньше, чем вы мне? — с отчаянной надеждой выпалила феечка.
— Ты совершенно права.
Большой дракон и маленькая фея, увлеченные разговором, не замечали, что прохожие провожают их удивленными взглядами. Видеть улыбающегося главу Тайного сыска никому не доводилось, а уж в компании золотоволосой феечки-переростка — тем более сродни новогодней сказке. Надо ли говорить, как была удивлена хозяйка модного салона, поторопившаяся на звон колокольчика встретить необычных клиентов.
Дальше Ледриг сидел в удобном кресле и пил горячий душистый чай, с удовольствием прислушиваясь к улыбчивым модисткам, возившимся за ширмой с его малышкой. Фелисия сначала смущалась, но стоило ей тоже получить маленькую кукольную чашечку, наполненную ароматным чаем с огромной «взрослой» конфетой, ее жизнь заиграла совершенно новыми, яркими красками. И все это подарил ей Ледриг — чудесный, мужественный, всамделишный дракон. Фея никак не могла поверить, что не она создала для кого-то волшебство, а сама нежданно-негаданно попала в сказку.
Через час необычная парочка ехала в наемном экипаже, Ледриг расположился на удобном сидении, а Фелисия не захотела покидать его локоть и так и сидела, болтая ножками, наслаждаясь теплом в новом, нарядном пальто, платьице и башмачках. Все это развеселые модистки сняли с шикарной куклы Жанны, украшавшей окно-витрину, у которой еще и чашечку для чаепития позаимствовали. Рядом с Ледригом лежал пухлый сверток с новой одеждой, кокетливо перевязанный яркой ленточкой, — оказывается, у куклы было целое «приданое», которое владелица ателье любезно уступила солидному клиенту — милорду Кьелориту. А остальной гардероб для феечки она взялась быстро пошить.
* * *
Размер княжеского поместья и внутреннее убранство большого дома до глубины души поразили Фелисию. Несмотря на сгущавшиеся сумерки и скудное ламповое освещение, она была поражена — порхала вокруг Ледрига, металась от предмета к предмету и спрашивала об их назначении, восхищалась невиданной красотой и роскошью. Ледриг и сам по-новому, словно глазами феечки рассматривал свой дом и впервые ему здесь по-настоящему нравилось. Особенно яркие блики и игривые «зайчики», которые испускали крылышки редкой гостьи, вернее нового обитателя его жилища, плясавшие по золоченым рамам картин, фарфору и зеркальным поверхностям.