— Положу, — хмыкает Марк, — Анна, прием! Ты чего застыла?
— Простите, — бормочу я, опомнившись, — просто… кое-кто не уточнил, что это ваш дом, Марк Яковлевич… простите, я не могу….
— Птичка, заткнись! Я обратно твои сумки не потащу!
— Я сама дотащу, — мрачно говорю я.
— Куда? Будешь жить в коробке из-под холодильника?
Марк приподнимает брови и смотрит на меня скептически.
— Анна, вы настолько меня ненавидите?
Я вздыхаю.
— Нет… просто, ммм…
— Просто поживете, пока не найдется подходящее жилье. Места хватит. Приставать я к вам не буду. Могу даже подкинуть до работы. Одна просьба — голой не ходить. Все-таки, это не совсем мой дом.
Я растерянно смотрю на начальника.
— А чей?
— Отца, — спокойно произносит он, — если вы помните, Анна, то вы меня спасали из квартиры недалеко от работы. Но, боюсь, вы не согласитесь делить ее со мной, — он хмыкает.
— Может, я буду ее снимать у вас? — с надеждой предлагаю я.
— Простите, но нет. Мне иногда проще после работы добраться до нее, чем сюда. Анна, несколько дней. Мой отец сейчас в Германии на все выходные. Никто вас не побеспокоит, кроме меня, по крайней мере пару дней.
Потом он переводит взгляд на Танюху.
— Ммм… простите, я не представился. Марк Яковлевич, начальник Анны.
Подруга тут же расплывается в хищной улыбке. Даа… жертва сама пришла к ней в лапки, и не пришлось ждать пару недель до звонка…
— Татьяна. Можно без отчества.
— Хорошо, Татьяна. Простите за неудобство, и за то, что мой друг не соизволил объяснить, куда вы едете. Мы поможем Анне расположиться. Я вызову сейчас вам такси за свой счет.
Танюха хлопает длиннющими ресницами.
— Марк Яковлевич, я ценю помощь, которую вы оказали моей подруге. Простите, но я не могу оставить ее с двумя мужчинами одну. Жизнь… сложная. Всякое случается, — и она снова улыбается.
Хотя, на лице подруги прямо-таки написано: «вы от меня не избавитесь!».
У меня вырывается вздох. Понятно. Танюха не оставит просто так этих двух красавчиков.
— Ээ… Татьяна, — Марк приподнимает брови, — вы можете не беспокоиться. Я забочусь о своей репутации, и, поверьте…
— Слушай, тебе что, красивую девушку жаль на ночь оставить? Еще меня геем обзывал, — вклинивается в разговор Мирослав. Потом смотрит на меня, — птичка, не стой истуканом. Пошли. Пусть эти двое тут трещат и обмениваются любезностями. Я тебе бар этого засранца покажу.
И, схватив меня за локоть, тянет к открытым воротам. Мне остается только ошарашенно перебирать ногами.
Повисает молчание. Потом тишину нарушает голос Марка.
— Ладно. Фиг с тобой, Татьяна, оставайся. Но только до завтра.