Поднимаю голову, почти не сомневаясь, что это опять Малахов с его странными намеками, но это мой Кирилл. И не очень похоже, чтобы он был рад меня видеть. Но мне уже все равно, потому что от облегчения снова оказаться под его защитой я просто валюсь ему в руки, как маленькая, и крепко цепляюсь в рубашку у него на груди.
— Что случилось? — Кирилл медленно, как будто деревянными руками, обнимает меня за плечи.
— Ты меня любишь? — Я понимаю, что нельзя реветь из-за какой-то ерунды, потому что нам снова возвращаться в зал, к гостям, и там обязательно найдутся желающие посудачить, почему у счастливой невесты не очень счастливое зареванное лицо. — Ты говоришь мне правду?
Кирилл молчит, но на мгновение его пальцы на моих плечах сжимаются сильнее.
— Я говорю тебе правду, — каким-то очень спокойным уверенным голосом говорит он.
И я расслабляюсь. В мире, где я живу, Принцы не обманывают своих принцесс на свадебном пиру. Они их любят, оберегают и защищают от злых колдунов. И умеют воевать с Черными драконами.
— Может, скажешь, что случилось? — допытывается Кирилл. — Тебя кто-то обидел?
Я знаю, что сильная женщина не стала бы ябедничать, как плакса, но я никогда не была сильной женщиной. И не хочу, чтобы между мной и мужем были тайны. Тем более, что Малахов не очень похож на человека, который сделал все это без умысла.
Бегло, не вдаваясь в детали, я пересказываю Кириллу скудную историю наших разговоров. Он молча слушает, но даже не кивает. Только в конце сжимает челюсти и обещает во всем разобраться. Просит прощения за своего подчиненного.
Он делает все так, как нужно.
Словно… по учебнику.
Но я слишком счастлива, чтобы обращать внимания на еще одну его «особенность». Как гласит одна цитата на картинке: не существует полностью психически здоровых людей, есть те, кто еще не знает, что у них проблемы.
Глава тридцать пятая:
Кирилл
Наше время
Мой дом, моя крепость, моя собственная планета больше не дает мне защиту.
Еще одна долгая бессонная ночь в пустоте и тишине, в компании своры волков, которые идут за мной по пятам, как будто я уже давно истекаю кровью, а им нужно лишь выждать время, пока добыча сама свалится с ног.
Я снова и снова вспоминаю ту фотографию, вспоминаю, как кто-то навел меня на Катиного поклонника, на человека, которого называл «Пианистом», а потом, когда эта информация не подтвердилась, я увидел ее в ресторане с Ерохиным. Они болтали, смеялись, но не делали ничего предосудительного. Кроме одного: Катя не сказала мне, что виделась с братом своей мачехи. Ни в тот день, ни на следующий, никогда. Я не спрашивал в лоб, но сделал все, чтобы подвести ее к разговору, как каждый из нас провел свой день.