И все меняется, словно по взмаху волшебной палочки: мы с Лизой выбираем платье, туфли, диадему. Почти не разговариваем, но между нами восстанавливается молчаливое согласие. В конце концов, когда я смотрю на себя в зеркало и вижу в нем не непонятное что, в чем и не вздохнуть, на бесконечное нежное кружево кремового цвета, шелк и деликатную вышивку без стразов и жемчуга, я вдруг остро осознаю, что через несколько дней во всем этом буду стоять рядом с мужчиной своей мечты и скажу ему «да».
— Кирилл очень особенный человек, — внезапно говорит Лиза, наспех укладывая мои волосы в высокую прическу шпильками с маленькими атласными лилиями. Она тоже не смотрит на меня, только куда-то через мое плечо, словно видит в отражении то, чего нет. Может, зря я все время цепляюсь за эти взгляды, и у них это семейное? — Он… Ему бывает тяжело выражать свои эмоции.
— Почему?
— Потому что он таким родился. Не все дети стремятся играть со сверстниками и предпочитают уединение с книгой. С возрастом Кирилл все больше становился одиночкой и все меньше времени уделял общению с живыми людьми. Работа не в счет, — Лиза поправляет складки на платье и снова улыбается сквозь усталость. — После смерти родителей на его плечи упала огромная ответственность: за бизнес и за меня с мальчиками. Ему очень тяжело.
Такое чувство, что она пытается что-то сказать, но это «что-то» настолько странное, что Лиза находит не те слова.
— Что-то случилось? — с тревогой переспрашиваю я, но Лиза быстро берет меня за плечи и некрепко сжимает, сдабривая жест на этот раз искренней улыбкой.
— Просто будь готова к тому, что, несмотря на вашу с ним быструю и красивую сказочную историю, реальность далеко не всегда будет такой же радужной. И еще…
Она не успевает закончить, потому что дверь в заднюю комнату открывается — и на пороге появляется Кирилл. Он скользит по мне немного хмурым взглядом, как будто ему нужно время, чтобы понять, почему вместо обычных дешевеньких джинсов и свитера на мне платье принцессы из мультфильма для девочек.
Глава двадцать первая:
Катя
Год назад
— Оставлю вас, — уже более сухо говорит Лиза и быстро уходит, прикрывая дверь, как мне кажется, с нарочито выразительным хлопком.
У них своя семья, своя жизнь со многими обидами и недопониманием в прошлом. Понятия не имею, что она пыталась сказать, но все слова Лизы могут быть продиктованы старыми обидами. И, конечно, она тоже считает, что сирота-студентка не пара взрослому мужчине, чье имя входит в первую десятку «Форбс». Когда-нибудь я привыкну не реагировать на предрассудки общества.