Прикусив губу, тащу пакеты с покупками в лавку к деду. Давно планировала пополнить полки необходимым. Для работы и обучения очень нужно. И вот, когда мне так нужны друзья, точнее их руки — нет ни одного!
И очки, как назло, так и норовят на нос сползти. Нелепо морщусь, будто это может хоть как-то их вернуть обратно, и в узкие щели между пакетов посматриваю на дорогу вперёд. Редкие прохожие сами благоразумно меня избегают, а я радуюсь последним метрам долгой дороги в разливах луж.
Раз ступенька…
Блин, как скользко! Едва не падаю, скользнув ногой по плитке лестницы. Два, три, четыре, пять — легко шелестит подошва весенних сапожек. Площадка в три небольших шажка. Ногой аккуратно пинаю дверь, и с переливом колокольчика ступаю в лавку.
— Дед! — Зря вздыхаю с облегчением, мол, я это сделала!!!
Сердечко со счастливого ритма точно в бездну ухает, да так резко, что даже глохну. В проём между покупками натыкаюсь на наглую морду парня бандитской внешности. Скабрёзная ухмылка, плотоядный взгляд, а когда он ещё и подмигивает мне, да языком жуткий жест делает, словно псина, быстро-быстро лижущая вкусность, забываю напрочь о внутренней ступеньке и с глухим шлепком валюсь на пол. Пакеты туда же, а что отвратительней — и очки. Покупки рассыпаются.
Чертыхаясь, принимаюсь собирать пакеты обратно. Пока не застываю, синхронно потянувшись с кем-то к баночке с позолотой. Испуганно вскидываю глаза на ещё одного мужчину. Подслеповато прищуриваюсь, чтобы хоть как-то разглядеть… Мда, этот чуть менее отвратительный, чем первый, но тоже неприятный. Близоруко присматриваюсь — расплывчатое лицо кажется грубоватым, словно вытесано из камня. Я бы решила, что он боец.
Мужчина реагирует быстрее меня и, взяв краску, протягивает:
— Держи, карамелька! — и голос с насмешкой.
— С-спасибо, — роняю, забрав свою покупку и в пакет прячу. Мужчина выпрямляется, а я продолжаю собирать — серебрянка, несколько полиролей…
Мимо без секундной запинки мелькают чёрные тяжёлые ботинки, видимо ещё одного посетителя. Скрипит дверь, колокольчик переливом сообщает — мужчины покидают лавку, но с улицы долетает:
— Я бы ей вдул, — похабщина и явно из уст первого бандита.
— Вкусная, — соглашается второй «помощник».
Зло кусаю губу и торопливо собираю упавшее.
Животные…
— Что же ты? — рядом останавливается дедуля. — Как всегда ворон считаешь, да забываешь про ступеньку, — понукает миролюбиво.
— Не забыла, — ворчу, ныряя рукой под тумбу и нащупывая очки, которые туда проскользили. Надеваю на нос и тотчас скулю: — Блин, стекло треснуло, — выть хочется от расстройства.