Когда внутри всё опять пульсирует от дикой жажды, умоляю:
— Двигайся, — мне уже не нравится застой…
Я горю, в нетерпении мышцы живота сокращаются, требуя ответа от любовника, и Лео делает первый толчок.
— Ах, — срывается стон ему в рот. От остроты чувств кусаю его за губу, аккурат со вторым качанием бёдер.
Лео утробно рычит в унисон моему стону удовольствия.
Каждое его движение, разгоняет по мне волны необычайно сладких ощущений. Лео ускоряется. Толчки становятся резкими, грубыми и даже болезненными. Я напряжена, словно вот-вот лоно разорвётся от напора и наполненности.
Но не думаю отталкивать, мне это безумно нравится, как бы дико не звучало. Я не люблю боль, но Лео её делает волшебной, настолько, что в пылу сумасшествия, со смачным шлепком ладонями обрушиваюсь на его крепкие ягодицы:
— Ещё, — очередной шлепок, и всаживаю ногти, двигаясь в такт его толчкам. И вот Лео уже вколачивается, ощутимо впиваясь пальцам в мои ягодицы. Направляет к себе, не позволяя отстраниться, если вздумаю, избежать боли. Он сам предпочитает задавать темп.
— Да, маленькая, — шепчет, оголодавшими поцелуями, пожевывая мои губы. — Трахать тебя… дичайшее… удовольствие, — чеканит охрипло в редкие перерывы между поцелуями.
Уже задыхаюсь от спазмов в лоне. Меня накрывает ударной волной… ослепляет, оглушает… Воспаряю куда-то на пик…
Там так хорошо, блаженно… вишу в нирване, в полной эйфории пока в мой мир не просачивается бархатный рык Лео.
Он вбивается в меня так глубоко, что мои чувства так и остаются острыми, болезненными, но от того не менее приятными. Но и они обрываются — Лео торопливо меня покидает, зажав член между нами и, качнувшись напоследок, изливается на наши животы…
Лео Доу
Аппетит приходит во время… поэтому на душевной не останавливаемся. Остаток ночи с небольшими перерывами продолжаем заниматься сексом, и в итоге… я опустошенно вырубаюсь, но точно знаю, что Фриду держу в объятиях… И дышу ей, засыпая… в моей постели.
Не смог отпустить… да и как?
От такого не отказываются легко, таких не отпускают просто.
Просыпаюсь со сладкой болью в теле, будто спортом перезанимался и с непривычки все мышцы перенапряжены. Потягиваюсь, зевая… Запоздало в памяти мелькают картинки прошедшей ночи, и я сажусь на постели, жадно выискивая глазами Фриду.
Я один.
Фриды нет.
Дьявол!
На ходу влезаю в спортивки, бросаясь на её поиски, а то, вдруг воспользовалась моментом, и сбежала.
Я ей, конечно, никто, чтобы насильно удерживать, но прежде, чем пойти на этот шаг, должен убедиться — она здраво мыслит и понимает, какие могут быть последствия, попадись она «ему».