— Как долго Нен-Нуфер будет спать?
— Достаточно, чтобы сильная боль стихла. Потом я дам ей новое лекарство. Швы могут болеть с месяц, и пока ей лучше не садиться.
— Ты останешься при ней?
Пентаур покачал головой.
— Мне нужно вернуться в храм. Амени не справится без меня.
— А здесь не справлюсь я! — почти закричал фараон.
— Я не врач, повелитель. Я — жрец Пта, но я дам наставления дворцовым врачам. Самое страшное позади, — он вновь протянул руки. — Отдай ребенка.
Фараон склонился над младенцем и запечатлел на лбу поцелуй.
— Как скоро Нен-Нуфер проснется? — повторил он вопрос. — Я бы очень хотел, чтобы она взяла на руки сына прежде, чем из него сделают мумию.
— Нынче слишком жарко, чтобы ждать. Да и не думаю, что Нен-Нуфер пойдет это на пользу. Как и тебе. Отдай ребенка! Дождись живого и положенного срока. Не гневи Богов, повелитель.
И фараон, в последний раз поцеловав сына, протянул неподвижное тельце жрецу и тут же отвернулся, чтобы не видеть, как тот тоже нагнулся к ребенку с поцелуем.
— Умойся, повелитель, — сказал Пентаур, закрывая лицо ребенка свободным краем полотенца. — Я велю сменить на кровати простыни. Сейчас царица не проснется, если осторожно приподнять ее.
Пентаур вышел, а фараон продолжал сидеть с согнутыми руками, будто все еще держал в них мертвого сына.
5.14 "История одного безумия"
— Хватит!
Сусанна с силой ударила по листам и выбила всю стопку из рук опешившего Резы, проглотившего даже последнее слово.
— Довольно!
— Осталось совсем чуть-чуть, моя царица!
Реза поднялся с дивана и поклонился.
— Я не твоя царица! Ты не он и никогда им не будешь!
— Но и ты не она, — произнес Реза достаточно резко. — Все пошло немного не так, как думал Пентаур, верно? Но я даже рад, что твой воспитатель ошибся, а теперь уходи, как ты обещала ей. Уходи, тебе нет места среди живых! Уходи с миром. Сколько же можно мучить меня? Сколько же можно?
— Сколько же можно мучить меня?! — вскричала Сусанна, швыряя пустой бокал в бледное лицо Резы. — Хватит! Я устала от твоего продолжения! Это мой роман, оставь его в покое. Пиши про своего прадеда и свою мумию! Оставь в покое мою Нен-Нуфер! Она не твоя статуя, слышишь? Не твоя! И я не твоя!
Реза перегнулся через стол и, схватив Сусанну за шею, выволок из-за стола.
— Тебе стоит освежиться!
Он потащил ее дальше на палубу и под удивленные взгляды хозяев лодки нагнулся с Сусанной к самой воде и на мгновение окунул ее с головой.
— Я говорил тебе о живительной силе нильской воды?
Сусанна крутила головой, обдавая Резу брызгами, и пыталась откашляться. Платье на плечах намокло, и она судорожно отжимала ткань. Мустафа протянул Резе тряпку, которая оказалась длинной рубахой, и Реза отконвоировал Сусанну обратно под навес, и когда та переоделась, произнес тихо: