Разве она могла рассказать все это такому правильному, честному, образованному человеку, как Гил Эллис! Да у него бы инфаркт случился!
– Сара! – позвал ее Джамал. – Поди сюда!
– Да, сэр! Сию минуту, сэр!
Мужчины все еще сидели за столом, стаканы были полны бренди, по комнате плавал дым. На стене висел портрет хмурого аятоллы Хомейни, который Джамал накануне купил в лавке. Сара села, поморщив нос.
– Фу, – сказала она, махая перед лицом рукой, – что вы курите – тряпки? Алек, не ты ли принес такие сигары? Большое спасибо.
– Это турецкие, – смеясь, ответил Алек. – Мы их курим с детства. И заметь, у нас нет рака легких. На Ближнем Востоке никто не болеет раком легких. А все потому, что турецкий табак убивает рак.
Джамал так посмотрел на Алека, что улыбка сошла с его лица.
– Нам нужно обсудить одно важное дело, – сказал Джамал. – Сара, Махмед приехал из Лос-Анджелеса, чтобы быть поближе к месту действия.
– Как ваше полное имя? Просто Махмед? – спросила Сара у гостя. Это был мужчина могучего сложения, серая шелковая рубашка едва не лопалась на мускулистых плечах. Наверное, тяжеловес, подумала Сара. В темных глазах светилось любопытство, на губах играла легкая улыбка. Услышав ее дерзкий вопрос, он улыбнулся пошире и сказал:
– Не имеет значения.
Он не понравился ей сразу, как только вошел. Еще один самоуверенный самец, вроде Джамала, решила она. Во время обеда он с улыбкой разглядывал ее, будто предвкушая, что ее подадут ему на десерт.
Неужели Джамал рассказал ему, что раз или два она отдавалась за деньги в комнатах для отдыха при казино? Этого она ему никогда не простит. Да, Джамал спас ее, но она с лихвой отплатила ему за это пятью годами верности. Последней ее услугой Джамалу будет информация, которую она получила от Гида Эллиса.
– Извини, Махмед, – заискивающе произнес Джамал, – она независимая женщина, иногда говорит не то, что следует. Сара не хотела тебя оскорбить.
– Может, и хотела, – еле слышно буркнула она.
– Все в порядке, – успокоил его Махмед. – Мы у нее в долгу, ведь это она узнала, что Ареф приезжает в Неваду.
Действительно, как-то она сказала Джамалу, что некто по имени Ахмед Ареф, он же Харанжи, он же Кахлан, собирается посетить завод Дрэглера. Она наткнулась на эти имена, подшивая какие-то бумаги в кабинете Трейнера, и удивилась, зачем человеку столько прозвищ. Когда она спросила Джамала, не персидские ли они, он страшно заволновался.
– Расскажи Махмеду все, что ты узнала, – велел ей Джамал.
– А что ты ему уже рассказал? Может, он и так знает слишком много. – Она холодно посмотрела на Махмеда, давая понять, что никакая лесть и очарование Востока не заставят ее отдаться ему.