— Думаю, вы можете ее забрать.
Не сомневаюсь, я стал бордовым от головы до кончиков пальцев на ногах. И пропищал:
— Я не знал… Господи, простите.
— Я так понимаю, вам стало лучше? — спросил доктор.
— Гораздо. — По — прежнему избегая зрительного контакта с присутствовавшими в палате, я обошел их всех и присел на кровать. И удостоверился, что все было должным образом прикрыто. — Пожалуйста, можно мне домой? Я предпочел бы умереть от смущения там.
Влетела медсестра, без слов забрала капельницу, а когда она ушла, выражение лица доктора из веселого стало серьезным. Он прочитал мне лекцию о тяжелых формах аллергии, типа я ничего не знал, и кивком показал мне готовиться к выписке.
— Как уже было сказано прошлым вечером, я предпочел бы, чтоб ближайшие двое суток вы не оставались в одиночестве. При первых же признаках головокружения или тошноты, одышке или отечности вам нужно будет вернуться.
— Я могу с ним остаться, — сказал Эндрю.
Доктор фыркнул.
— Скоро с бумагами вернется сестра. Сделайте все возможное, чтоб она не поймала вас за кражей сорочки.
— Я пошутил. И мне очень жаль, — пробубнил я, и меня поглотила новая волна позора.
После ухода доктора первым захохотал Эндрю. Он хлопнул в ладоши и качнулся с пятки на носок.
— Ну, зато теперь все видели тебя со спины.
Я швырнул в него подушкой. Она была тяжелой как кирпич. Я надеялся сделать ему больно, но он с легкостью ее поймал.
— Держи, дорогой. — Хелен вручила мне стакан. — Зеленый чай. Эндрю подсказал, какой заказ сделать. Еще есть пирожные.
Алан протянул пакет, который держал.
— Никаких моллюсков. Я спрашивал.
Я улыбнулся и отпил чаю. Он был восхитительным.
— Спасибо. Спасибо вам всем за все. За чай, за то, что вчера меня спасли, за то, что сделали вид, будто я не продемонстрировал вам свой зад. И за то, что сказали, будто мы родственники, чтоб Эндрю смог остаться.
Хелен улыбнулась.
— А, да. Это скорее была не ложь, а актерская игра. Я до сих пор в состоянии устроить достойное представление. Никто даже не засомневался.
— Спасибо. Я ценю.
— После вчерашнего это было меньшее, что мы могли сделать, — отозвался Алан.
— Я никого не виню, — сказал я. — Такое случается. — Казалось, я никого не убедил.
Поэтому я отхлебнул чаю и выдохнул. — Чай отличный. Спасибо.
Эндрю присел на кровать, отпил кофе и глянул на пакет. Потом вытащил пирожное и откусил.
— М — м — м, гораздо вкуснее больничной еды.
— О, — заговорила Сара, — Лола хотела, чтоб первым делом ты позвонил ей.
Я посмотрел на Сару.
— Не могла бы ты подать мой телефон? Хотя я даже не знаю, где он.