Он тяжело сглотнул и кивнул, но едва ли выглядел убежденным.
— Если у тебя есть какие-либо вопросы, в любое время, пожалуйста, задавай их. Ладно?
Саб снова кивнул.
— Да, Сэр.
— Итак, прежде всего нам нужно обсудить жесткие ограничения, — я знал, что это самая неудобная тема для Хантера, учитывая его бланк ограничений, заполненный ранее, но это необходимо было сделать. — У каждого есть ограничения, будь то жесткие или мягкие рамки, и не все жесткие пределы касаются секса, но все они очень важны. Между нами троими не должно быть никаких секретов и никакого стыда. Наличие мягких и жестких ограничений — это то, что обеспечивает нашу безопасность.
Я протянул им обоим по листу бумаги.
— Левин, сейчас самое время пересмотреть наши потребности и ограничения. Знаю, ты знаком с этим бланком, но в интересах обеспечения прозрачности посмотри списки мероприятий и сцен, некоторые реквизиты. Отметь каждый жесткий предел буквой «Ж», мягкие пределы — «М», и выдели все, что хотел бы попробовать.
— Хантер, твой бланк отличается от бланка Левина, в нем нет списка сексуальных действий, и это скорее вводный бланк: что тебе нравится, а что нет, потребности и желания, и все прочее. — Я улыбнулся, наблюдая, как он читает список. — Если ты решишь, что хочешь остаться после первой недели и включить секс в свою роль сабмиссива, то мы можем составить список твоих сексуальных ограничений на следующей неделе, хорошо?
— Да, Сэр.
— А теперь, прежде чем ты начнешь, я хочу спросить тебя кое о чем, Хантер. Если бы я отвел Левина в игровую комнату, или наклонил его над столом, или заставил сделать мне минет на диване, тебе было бы удобно смотреть? Или же мне следует попросить тебя уйти в свою комнату?
Он покраснел и с трудом сглотнул.
— Мне удобно наблюдать, Сэр.
Я даже не пытался скрыть улыбку.
— Хорошо.
Хантер снова густо покраснел, но взял ручку и начал заполнять бланк. Я сразу же заметил в нем две особенности: он левша и не особенно силен ни в чтении, ни в письме.
Хотя Левин закончил заполнять свою форму с легкостью, ведь делал это много раз, я дал Хантеру столько времени, сколько ему было необходимо. И также заполнил свои бланки. Когда же Хантер закончил, я забрал бланки сабов и стал читать, начиная с Хантера.
О боже.
Написано было странно: скорее по-детски, чем по-взрослому. Некоторые слова я не мог разобрать, а некоторые были написаны с ошибками.
— Ты указал унижение как жесткий предел, — заметил я. Это не был сексуализированный список. — Ты имеешь в виду не в сексуальном смысле?
Хантер слегка прищурился и заговорил, глядя на свои руки.