Мелкие фарватеры, низменные острова, тростник в неограниченных количествах – вот и всё, что можно рассказать о нижнем течении Евфрата. Или уже Тигра? А, может быть, даже Карана? Мы петляли по протокам между затопленными зарослями, придерживаясь восточного направления до тех пор, пока не оказались на просторном месте. Шаят присмотрелся к береговым ориентирам и сказал, что мы попали туда, куда хотели. В Каран.
Ветер дул с юго-востока и прекрасно гнал лодку на северо-восток. То есть против течения. Довольно сильного или благодаря продолжающемуся половодью, или из-за того, что сама эта река довольно быстрая. По моим прикидкам мы делали от трёх до четырёх километров в час относительно суши, не прикладывая никаких усилий. Памятуя о том, как прошлым летом прижимался к берегу Сит, я тоже стал держаться поближе к стене камыша слева по курсу – побежали резвее.
Наш с Хапом спутник и глава экспедиции активно осваивал управление судном. Он уже сообразил, что остановки судовым регламентом не предусмотрены, потому что здесь, в зоне сухого климата, ночи почти всегда ясные, а звёзды дают достаточно света, чтобы идти по широкой реке, не налетая на берега. А уж при луне вообще никаких затруднений – отлично всё видно. Кашу мы варим на ходу, воду кипятим тоже. Так что в три смены при круглосуточном движении каждый день оставляем за кормой от семидесяти до ста километров.
Когда стихает ветер, садимся на вёсла. Сил двоих гребцов достаточно, чтобы разогнать кораблик примерно до той же скорости. Опять же, грести веслом, вставленным в уключину, сидя спиной вперёд намного удобней, чем орудуя им, словно лопатой.
На память невольно приходят лодки для академической гребли, разгонявшиеся до космических по этим временам скоростей, и венецианские гондолы, в которых один человек и приводил судно в движение, и управлял им. Только неизменная "заноза" никак не уходит из головы – продольные элементы набора, сделанные составными. Заложенная в конструкцию слабость продолжает меня тревожить.
Тамкар углядел на левом берегу приметную группу деревьев, и мы приняли вправо. Обогнули мель и вошли в протоку, огибая остров. Каран равнинная река со спокойным течением, в настоящий момент несколько более быстрым из-за всё того же половодья. В протоке русло стало уже – здесь на вёслах не выгрести – вся надежда на парус. А парусу, как известно, требуется ветер, которого несколько раз приходилось ждать.
Жители в прибрежных деревушках говорили на знакомом нам шумерском и занимались выращиванием хлеба, так что наш основной товар их совершенно не интересовал.