— Используй троянскую.
Он моргнул. — Что?
— Неважно. — Я положила ладони на столешницу, наблюдая за языком его тела в поисках любого намека на ложь. — Я больше не работаю на Департамент, Фин. Если тебе нужна защита, проси у триад. Они лучше оснащены.
Лишь произнеся эти слова, я поняла, как сглупила. Чертова идиотка. Его губы сжались в тонкую линию. Глаза сузились ровно настолько, чтобы намекнуть на опасность. Над ним будто нависла невидимая грозовая туча. — Триады сделали достаточно. Вот почему я прошу тебя, — сказал он.
— А другие кланы?
— Прайд Фелия предложил нам убежище, но этого недостаточно. Конечно, кланы в ярости на людей и фейри за то, что случилось с моим народом, но они не хотят нам помогать. Решения общего собрания всегда принимаются в интересах кланов в целом. Некоторые из наиболее влиятельных старейшин не очень-то любили нас. Мы предпочли мирное сосуществование и конформизм жизни преследуемых негодяев. Кланы Кания и Кицунэ нас не уважают. Им плевать на нашу месть.
Это был поворот разговора на сто восемьдесят градусов. У меня голова шла кругом от всех имен собственных, и я понятия не имела, о каких из оборотней он говорит. — Ладно, я запуталась. Ты хочешь, чтобы я защитила тебя от чего-то или помогла с местью?
— Возмездие уже началось. Нас осталось только трое, кто пережил эту бойню. Трое.
— Оборотни существуют и в других местах, в других штатах. Конечно же, ты не…
— Мы последние из тех, кого вы называете Уолкинами, те, кто помнит, как жить среди людей. Любой из кланов, живущих за пределами этого мира, не принадлежит к моему роду. Мы были совсем другими. Кании бегают стаями, и у них мало времени для других вне спаривания. Фелии верны своему прайду, хотя многие из них бродят и кочуют. — Фин покачал головой, и часть его эмоциональной грозовой тучи рассеялась. Оставив его опустошенным и печальным. — Нет, мне нужен кто-то ещё вне всего этого, кто-то, кто имеет такое же значение для конечного результата, как и мы.
Ладно, все начинало обретать немного больше смысла. Кания — это оборотни псы; Фелия — кошачьи оборотни. Думаю, правильно поняла. — Ну и что?.. Ты выбрал меня, потому что я дружила с Даникой?
— Я выбрал тебя, потому что они остались бы живы, если бы ты позволила себя поймать.
Все мое тело похолодело. Его простой тон, лишенный обвинений, ранил мое сердце острее, чем язвительные насмешки и яд. Это больно, потому что он совершенно прав. Я говорила себе это несколько часов после резни, когда не знала, в каком направлении двигаться дальше. Я только понимала, что ничего не смогу исправить. В жизни так не бывает.