Не случайно самой страшной угрозой для школьника были в те годы слова учителя:
— Будешь плохо учиться — на стройку пойдёшь!
Правда, перед получкой строители устраивали аврал с известными последствиями спешки: на скорую руку — на долгую муку. В недоделках винили, конечно, строителей, а только они работали, как умели, и лучше работать просто не могли. К сожалению, годы безбожид, оставили нам своё наследие — вырождение мастерства. О том, как работали в старину, рассказала мне однажды реставратор Любовь Ивановна Коварская, демонстрируя для наглядности вещи XVII века. Вот крестьянский сарафан из ситчика в яркий мелкий цветочек. Три века прошло, а краски не выцвели и не вылиняли, как это бывает нынче уже при первой стирке. А вот камзол с вышивкой на обшлагах, и вышивка что с лицевой стороны, что с изнанки одинаково безупречна. По мере износа камзол перелицовывали и оставляли эту нарядную одежду в наследство детям. Но больше всего меня поразили в квартире реставратора оконные рамы, подоконники, двери, сделанные, казалось, из идеально отполированного белого мрамора.
— Нет, — сказала Любовь Ивановна, — это деревянная столярка, покрашенная обыкновенной белой краской, но по старинной технологии. Мы же по сравнению с XVII веком просто опустившиеся люди — нормальной столярки для храма сделать не можем. Но ведь пророк Иеремия сказал: «Проклят всяк, творяй дело Господне с небрежением» (см.: Иер.48,10).
Словом, возрождение монастыря было неосуществимо вне главного условия — возрождения мастерства. И тогда, отказавшись от услуг Госреставрации, монастырь стал приглашать на работу лучших мастеров России, предложив им высокую плату за труд. Конечно, высокой эта плата была лишь на фоне нашей бедности, однако тут же поползли слухи: монахи в золоте купаются и на золоте едят. А поскольку я работала тогда на послушании в трапезной, то расскажу, кто и что на этом «золоте» ел.
Первыми приглашали в трапезную мастеров-строителей, и чего только не было у них на столах: огурчики-помидорчики, жареная рыба, сыр, сметана, творог, а на десерт — пироги или блинчики с мёдом. Мастеров ценили, и было за что: они работали даже ночью при свете прожекторов. И работали так вдохновенно, что на глазах возрождался монастырь.
Стол для паломников и трудников был намного беднее, хотя это были те же добровольцы-строители, и порой высокой квалификации. Но они были «свои», работали во славу Христа и, зная о бедности монастыря, отказывались от платы за труд. Конечно, временами приходилось трудновато, а только жили по обычаю предков: «Лапти носили, а кресты золотили».