Благодаря домовикам, устроить новых жильцов удалось достаточно легко и быстро. Для Северуса и Эйлин нашлись подходящие комнаты рядом с моей и комнатой дяди Гарольда. Букер притащил мадам Малкин прямо к нам, и она в рекордные сроки приодела и мать, и сына. Также именно Букеру при некоторой поддержке со стороны мистера Свифта пришлось заниматься приведением Северуса в порядок.
Пайки — мой идеальный “разведчик” доложила, что мальчик был очевидно расстроен необходимостью ежедневного мытья, воспринимая это, как тяжкую и болезненную повинность, которую он, впрочем, готов был выплатить за возможность оставаться здесь — в чудесном волшебном замке. Уж и не знаю, каких ещё истязаний он ждал, но то, что мыться ему предстоит в душистой, а главное — тёплой! — воде поразило его до глубины души.
Да… мне стоило немалых трудов не дать прорваться ярости и не высказать Эйлин всё, что я о ней думаю! Ну ладно, наверное, в их доме просто не было горячей воды. Но ведь можно нагреть! Ну ладно — наверное, электричество или газ были для них слишком дороги, чтобы использовать их для нагревания воды… Но ведь она же владеет магией! Неужели так трудно было греть воду для собственного ребёнка? Да как он вообще у неё выжил — в таких-то условиях…
Я предпочла вовсе не обсуждать это с Эйлин, потому что боялась сорваться. Но из некоторых её реплик сделала вывод, что, выходя замуж за Тобиаса, она торжественно пообещала вообще забыть о магии и не пользоваться ею совершенно. И изо всех сил старалась сдержать слово.
Иногда она всё же лечила ребёнка. Но регулярно греть для него воду, видимо, считала недопустимым. Да и вообще воспитание у Северуса было спартанское. Его удивляла обычная еда, самая простая одежда и отсутствие резких окриков, если он что-то делал не так.
С самого начала я объявила Эйлин и Северусу, что домовики для нас — члены семьи. Да, они нам помогают, но они не рабы и не существа второго сорта. Мы должны всегда быть, как минимум, вежливы с ними, благодарить за помощь и относиться как к родне.
Эйлин с трудом удалось сдержать своё потрясение, но всё-таки удалось, за что я её мысленно поблагодарила. Северус выслушал мою пламенную речь со всем возможным вниманием, бросил взгляд на мать — как видно, от неё он слышал нечто совершенно иное, но Эйлин промолчала, и Северус принял моё заявление как аксиому. Тем более, что меня поддержал и дядя Гарольд, а его поведение по отношению к домовикам говорило само за себя.
В первый же день, ближе к вечеру, я улучила момент и как бы невзначай спросила у Северуса, знает ли он девочку по имени Лили. Мальчик посмотрел на меня с удивлением.