– Видим мы все, – затрещала рация, – торопиться уже смысла нет.
Мотивация подействовала. Медведь схватил валявшийся на льду и казавшийся бесполезным мангал. Размахнулся и что есть сил, действуя как ломом, ударил по уже потрескавшемуся льду.
Удача была на стороне медведя и в этот день. Уже со второго удара в образовавшееся отверстие хлынула черная вода, а после третьего удара появилась возможность отсрочить казнь и совершить побег в ледяной успокаивающий подледный сумрак.
Остервеневшие от внезапной потери любимой игрушки стрелки кляли медведя, пилотов, погоду, вертолет и загонщиков, обещая всех поменять местами и спустить шкуры. В конце концов решили, что во всем виноват именно медведь, и шкуру спустить именно с него будет особенно приятно.
Учитывая, что в это время медведь время даром не терял, занявшись фигурным катанием, решили время не тянуть и покончить с ним как можно скорее. Каждый из общей кучи вытащил себе по винтовке, патронов было предостаточно, но все почему-то были уверены, что много и не понадобится.
Возможно, если бы могли, элитные стволы скривили бы свои холеные стальные лица в презрительной гримасе. Пьяная пальба сквозь начинающуюся пургу по убегающему среди зимнего редколесья медведю. Фу! Есть ли надежда, что это сон? Снег противопоказан инкрустациям и резьбе. Где пробковые шлемы, зной, глаженые шорты, паланкин и континентальный завтрак? Где неизменный стек? Где слуга Жозе, наконец? Как были северными папуасами, так и останутся, сколько бы элитного алкоголя они сегодня в себя не залили. Вот пьяная охота со слона – совсем другое дело.
Пока оружие что-то там о себе думало, чьи-то толстые, не очень ловкие пальцы уже настырно пихали в избалованные регулярным уходом механизмы соответствующие калибру патроны.
После непродолжительной инструкции пилоты, предварительно отключив переговорные устройства, материли и стрелков, и почему-то медведя, решив, что именно он во всем виноват, медленно по широкой, постепенно сужающейся дуге, не забывая про удобства охотников, повели вертолет к хорошо заметной на открытом пространстве мишени.
Стрелять не торопились, деваться было некуда, и все с интересом смотрели, чем с упорством обреченного занимается медведь.
– Ты посмотри только, агония какая интересная, – Коренастый даже опустил винтовку, – никогда такого не видел.
– Да наплюй ты на агонию, – под действием адреналина и охотничьего азарта всю утонченность как рукой сняло, – только не торопись, подлетим поближе и залпом.
Именно в этот момент медведь справился с непокорным льдом и ускользнул в ледяную глубину, унося на себе вожделенную шкуру.