– Дык пусть забирают, делов-то, – похоже, только дед не видел в развивающейся ситуации никаких проблем, – и исследуют его там сколько хотят. Все ценное пусть только уберут.
– Не пойдет, – в отличие от деда, Гамлет был очень сильно обеспокоен, – Любое изменение среды, в которой были получены положительные данные эксперимента, может привести к отрицательному результату. А это недопустимо. Медведь останется здесь с вами, включая воздух, растения и животных. Возможно, это место уникально, возможно, настойка на бобровой струе – ответ даст только исследование. А эксперимент будет проведен над всеми нами с максимальным сохранением исходных условий, без вариантов.
– Это каким же, простите, образом? – пришло время возмущаться Коренастому, – Я понимаю, что звонить колокольчиком, делясь информацией, совершенно бесполезно, но не решат ли ваши, хм, скажем руководители, что наш пулемет был ключевой причиной в бурном развитии искусственного интеллекта? И что нам завтра помешает уехать?
– Сложно что-либо гарантировать, странное поведение было замечено задолго до вашего прилета, – Гамлет с интересом вертел уже пустой пулемет в манипуляторах, – попробуйте завтра уехать, из присутствующих никто препятствовать не будет.
– А тогда чего сидим? – оживился дед, – Баня сама себя не отпарит. Охота окончена, собираем манатки и домой.
Пока все суматошно в сумерках при свете костра собирали разбросанные тут и там в беспорядке вещи, Малец успел сбегать к машине и медленно-медленно подогнал ее под загрузку. Быстро загрузились, уважительно глядя на здоровенную пушку местного производства, все детали которой были не покрашены, хранили следы обработки, тепла станков и блестели в сгущающихся сумерках, отражая всполохи костра.
Особенное внимание вызвало сквозное, как будто прожжённое, отверстие в толстенном щитке, призванном защищать стрелка. Было совершенно ясно, что, если бы не мелкие габариты паукообразной ипостаси Мальца, стрелку за такой защитой было бы очень нехорошо.
Расселись кто как и, кое-как держась за пушечный лафет, распихивая ногами пустые кисло-пахнущие порохом гильзы и блюдя традиции, стуком по кабине дали понять Мальцу, что пора ехать.
– Э, вы куда, а я? – медведь лапами тянулся к отъезжающему автомобилю, пытаясь сорваться со ставшего ненавистным сиденья, – меня-то заберете?
– Как тебя заберешь-то теперь? – дед первым выскочил из кузова, прихватив лом, – Гамлет, если мы его отдерем, он филоний генерировать не перестанет?
– Надеюсь, до этого не дойдет, – Гамлет тоже когда-то потреблял чудесные настойки. Юмор стал ему понятен, во всяком случае, в ответе непостижимым образом чувствовалась усмешка, – не до весны же ему здесь сидеть.