— Мать написала ещё два дня назад. Она собирается к бабушке в Бостон. Спрашивает, на какое число покупать билет, а я… Я игнорирую сообщение. Я боюсь её реакции. Она такая вся правильная. Каждое воскресенье на мессу ходит, еду для нищих собирает, устраивает благотворительные аукционы… А тут я — с ребёнком в двадцать лет и без мужа…
Я тоже скрутила волосы жгутом. Давно хотела спросить, когда же она поговорит с матерью.
— Но она всё равно узнает, — начала я робко. — Может, праздник как раз хороший день рассказать такое? И ты же не в Рино едешь…
Я замолчала. Аманда смотрела мне прямо в глаза.
— Ты думаешь, он догадается, если увидит меня с животом? Впрочем, он увидеть-то меня не должен и всегда можно сказать, что я спала с кем-то ещё… У парней с математикой проблемы, когда дело касается девчонок. Но я не хочу лететь в Бостон. И дело даже не в бабушке и родственниках… Я боюсь самолёта.
— Напиши тогда, что поедешь к моему отцу, — неожиданно для самой себя предложила я. — Скажи, что нам одиноко. Братья не приедут точно, и мы вдвоём на целую индюшку…
Я не закончила фразу. Предательские слёзы подступили к глазам.
— Я в прошлый раз испортила индюшку. Отец два дня размораживал, натирал, а я передержала в духовке.
Слёзы всё-таки потекли из глаз. Аманда вытерла руку о полотенце и шагнула ко мне. Моя голова упала ей на плечо, и я почувствовала носом мягкую грудь. Ладонь, холодная от воды, легла мне на волосы. Я обхватила Аманду руками и стиснула так сильно, как только смогла. Она сжалась, но не отстранилась.
— Я поеду с тобой. Я сейчас же напишу матери. Нет, позвоню и скажу, что не полечу.
Я отступила от Аманды и шмыгнула носом, стирая рукой оставшиеся на щеках слезы.
— Иди в душ, а то замёрзнешь, — всхлипнула я.
Аманда продолжала стоять, сложив руки на животе с мечтательным выражением на лице.
— Неужели ему когда-нибудь так же будет меня не хватать?
Я впилась взглядом в пупок и сказала:
— Хрена с два. Старший брат звонил матери лишь на Рождество и День Рождения. Наверное, в календаре пометка стояла.
Аманда посмотрела на меня с неприкрытой обидой и шагнула в ванну, в которой уже запотело стекло. Она мылась долго и шумно, показывая, что я сказала гадость. А что я сказала? Я сказала правду про моего брата, на которого я сама таю страшную обиду. Нельзя так относиться к матерям, надо им звонить, надо с ними говорить, надо… Аманда не права, потому что не едет с матерью, но я не стану отговаривать её, потому что не хочу сидеть одна с отцом и вспоминать маму. Втроём мы найдём тему для разговора. Я надеюсь, что найдём… А сегодня, сегодня мы должны улыбаться, чтобы отогнать ночных демонов.