— А как же завтрак? — сонным голосом пробубнил он, растирая плечо.
— Да у вас в Храме, как ни посмотри — курорт! Один пьянствует и на голых женщин смотреть ходит, а второй романы почитывает, да трапезничает постоянно! — Слай был в плохом расположении духа, — Подъем, я сказал! Тем более, сейчас время ужина!
Зак моментально вскочил на ноги и вытянулся в струнку, ожидая дальнейших распоряжений.
— Слушать сюда! Идти будем с моей скоростью, еда утром, привал в морге! Я сделаю из тебя настоящего мужчину! — похоже, Вадик вспомнил свои армейские деньки и наслаждался властью над новоиспеченным «духом», — Думал все будет просто?
— Честно говоря, надеялся, — пискнул юноша.
— Не будет! И запомни главное, салага: всегда должно быть место веселью, даже если у тебя жена в огуречной маске и бигудях, ипотека и двое детей-спиногрызов!
Храните деньги в сберегательной кассе.
Принимать пищу в отдельном помещении лорд считал ниже своего достоинства. Именно поэтому слуги бегали с подносами по всему замку, ведь порой их господин выбирал для обеда совершенно неожиданные места. На этот раз он расположился в зале для приемов посетителей, куда уже был доставлен переносной столик с кусками жирного поджаренного мяса и красным вином.
Хорэл олицетворял собой истинное лицо (да и тело) аристократии. Хотя его рост и не превышал одного метра и семидесяти сантиметров, он старательно компенсировал это тем, что постоянно расширялся в стороны. Его светло-розовая кожа не знала загара, а мышцы — нагрузок. Лицо, хоть и отличалось здоровым румянцем, несло отпечаток бесконечной скуки. Довольно большие серые глаза были пусты, и еще никому не удавалось увидеть в них какого-либо признака заинтересованности. Волосы цвета лежалой соломы своей формой напоминали ночной горшок, однако всегда сохранялись в чистоте и порядке. Пухленькие ручки, не поднимавшие ничего тяжелее кубка, были гладкими и безволосыми, а уж обнаружить на них какую-нибудь царапину или мозоль… Зато с ногтями Хорэл расправлялся самостоятельно, при помощи своих же зубов. Он ужасно этим гордился и называл «отказом от излишней пышности жизни».
Лорд дожевал очередной кусок мяса и, похвалив работу повара смачной отрыжкой, вытер руку об шикарную накидку, красота которой впечатлила бы и Его Святейшество Настоятеля Храма. Совершив данное действие, он схватился за испачканный жиром кубок с вином и наконец-то заговорил.
— Несите сладости! А это все заберите! — стоит заметить, что он обладал довольно низким, не соответствующим его внешности, голосом.
Эхо приказа еще носилось среди высоких сводов зала, а слуги уже заменили поднос с едой и вновь замерли в своих углах. Хорэл закинул в рот большой кусок шоколада и только теперь обратился к сидящему рядом гостю.