— И как видишь, уже двое из нас погибло из-за земного мужа, из-за человека. И теперь, как ты говоришь, он с армией стоит у границ моего княжества. — Обречённо вздохнув, продолжил говорить своему рабу Жар. — Проклятье Лилит свершилось. Война стихий на пороге. Война, из которой не выйти ни одному змею живым. Ибо только когда последний из нас семерых погибнет, её честь будет восстановлена, её смерть отомщена, а её душа получит шанс покинуть Ад и обретёт право на жизнь в мире предков.
Огненный змей закончил своё повествование о делах давно минувших дней, замолчал, ещё больше погрузившись в лаву. От этого бедному коту стало не по себе. Он не знал, что можно владыке сказать в ответ на такую откровенность. Да и уместно ли, слово вставлять в подобной ситуации.
Вдруг, жар резко вылетел из лавовой ванны, чем весьма напугал своего кота.
— Решено! Я не стану отсиживаться во дворце! Приму бой и лучше погибну с честью, оставив в веках память о своих последних минутах жизни. Это лучше, чем сидеть на горе и жать кончины.
— Вы как всегда мудры, владыка. — Промямлил кот.
— Конечно, мудр. — Самодовольно шикнул Жар. — Иди и прикажи всем моим рабам, всем моим подданным собраться воедино на границе моего княжества. Мы примем бой и постараемся стереть этого человечка с лица нави.
Кот моментально ретировался из княжеских купален, не желая присутствовать при сборах огненного змея на войну. Уж лучше он, как и приказано, займётся сбором войска. Приняв решение, кот не откладывая дело в долгий ящик, отправил низших обитателей Огнестана — огненных элимов, донести приказ Жара до каждого жителя страны огня.
— Мой царь. — Обратился к Михаилу один из генералов его армии. — На границе Огнестана замечены активные действия.
— Где? — Тут же поинтересовался проклятый странник, вскакивая на спину сияющего скакуна.
— Следуйте за мной, мой царь. — Ответил генерал и взмахнув могучими крыльями, полетел над пограничными холмами, показывая дорогу тому, кто дал ему жизнь, тому с кем был связан душой.
Мишка величаво скакал по холмам следом, изо всех сил стараясь не упасть со спины Арума.
— Не сутулься, не сутулься. — Твердил ему скакун всякий раз, когда он горбил спину, пытаясь удержаться на неосёдланном скакуне. — Ты же мой наездник!
— Наездник, кто спорит. Только я наездником стал неделю назад. — Взмолился Михаил, когда его чресла в очередной раз сильно ударились о холку Арума, причиняя неимоверную боль. — Ыыыы..
— Что? Опять? — Фыркнул Арум, грациозно останавливаясь на вершине последнего, пограничного холма. — Когда же твоё тело станет ловким. Давай уже быстрее тренируй его, а то так без потомства останешься.