— Она ведь не безразлична тебе. Я прав? — спросил Ламарк.
— Да, но это абсолютно мне не нужно… По ряду причин, — невнятно сказал Кевин.
— Будь так любезен, озвучь их.
— Мне столько усилий потребовалась, чтобы научиться обходиться без чувств. Чувствовать, значит, быть слабым.
— Отнюдь… — возразил мудрец.
Вдруг послышался четкий стук обуви, словно по кафелю. Я рванула обратно в комнату, поудобнее устроилась в кресле, нервно покачивая ногой.
Как всегда, на самом интересном месте!
Шаги принадлежали Малкольму. Он наклонился у столика, поставил на стеклянную поверхность поднос с фруктами и стаканом апельсинового сока. Я поблагодарила его, и он ушел. Когда звук шагов перестал отражаться в голове, я снова вышла из комнаты и продолжила подслушивать.
— Вечные страдания не для меня, — заявил Кевин. — Вам прекрасно известно, как любовь действует на вампира. Вспомните Джозефа… Не хочу закончить, как он.
— Ты боишься разочарования, или это что-то другое? — заметил Ламарк. — Что тебя так тревожит, Кевин?
— Это не важно.
— Запомни, ты стоишь на перепутье, не позволяй никому и ничему влиять на твои решения. Сделай правильный выбор и ничего не потеряешь, напротив, многое приобретешь.
Как странно. Меня должно напугать то, что Кевин чувствует ко мне. Но страха нет, только легкое волнение. Но почему же он так боится своих чувств? В одной ли слабости дело?
Я нехотя отошла от двери, не желая быть пойманной, и вернулась в комнату. Оставалось только дождаться Кевина и расспросить обо всем.
***
— О чем вы говорили? — первым делом спросила, когда мы с Кевином вышли из особняка.
— Прости, не могу сказать.
— Скажи, — потребовала я. — Или ты мне не доверяешь?
— Доверяю, но ты должна понимать, что у вампиров есть свои секреты, которые не должен знать человек.
Кевин казался озадаченным. Неужели он так боится полюбить?
— Поняла. Опять вампирские тайны. Значит, не скажешь?
— Нет. Пойми, что ради твоей безопасности тебе лучше не знать всего того, о чем говорят вампиры.
— Даже, если дело касается меня?
Приподняв бровь, Кевин любезно открыл дверцу «Опеля». Я залезла в машину. Обогнув хетчбэк, он сел за руль и многозначительно улыбаясь, посмотрел в глаза.
— Ты же не слышала разговора. С чего ты взяла, что мы говорили о тебе?
— Ну услышала пару фраз. Что с того? — виновато пробубнила я.
Никогда еще не была такой любопытной, как сейчас.
Кевин не ответил. Он завел автомобиль, и мы двинулись в сторону аэропорта.
Напряжение в салоне становилось просто невыносимым. Всю обратную дорогу мы не проронили ни слова. Я опасалась даже взглянуть на Кевина. Меня не покидала навязчивая мысль: если он любит, то почему категорически отрицает это? Возможно, дело в недоверии, ведь однажды я уже подвела его, приведя Милта и Кейт к нему. А могу ли я быть уверенной в том, что он не обманет моих чувств? Кевин вампир — существо, чью психологию человеку никогда до конца не постичь. А чувства всегда играли со мной злую шутку. Влюбляясь, я теряла голову, руководствовалась сердцем — это самый огромный недостаток из всех имеющихся у меня. Здесь уроки папы бессильны. Чувства всегда доминировали над разумом.