Блинчики выглядели очень вкусными. С малиновым, вишнёвым, абрикосовым и черничным джемом. Но, как Артём не уговаривал меня попробовать остальные, я с трудом смогла съесть только половинку абрикосового.
Они пили апельсиновый сок и ели мороженое с кофе, в меня же больше ничего не лезло. Внутри всё ещё дрожал нерв, и где-то на заднем плане играла We found love.
Зоя заметно повеселела и выражение горькой обиды на лице уступило умиротворённой улыбке. Макс без стеснения разглядывал её. Артём какое-то время возбужденно рассказывал о том, как падали вокруг него кирпичи, и что он почти не успел испугаться, однако потом внезапно на полуслове замолчал и резко поднялся.
— Всё. Выдвигаемся.
Мы ехали всю ночь, лишь пару раз остановившись на заправочной станции.
Тёмная летящая дорога будоражила, в полях стелился туман. Ночь стояла невероятно тёплая и волшебная. Артём отключил кондиционер, и мы мчались с открытыми окнами. Мягкий ветер трепал волосы. Музыка улетала в звёздное небо.
А потом случился рассвет. И внезапно затормозив у обочины, Артём, ничего не объясняя, вышел из машины. Подошёл к краю дороги и застыл, глядя в сторону поля.
— Что случилось? — спросила шёпотом Зоя, потому что Макс спал.
— Сейчас узнаю, — я выбралась вслед за ним, но выяснить ничего не успела.
Приложив палец к губам, будто в соседних кустах притаилась птица, Артём перемахнул через узкую, поросшую травой канаву и зашагал прямиком в скошенное поле. Туда, где в нежно-розовых облаках поднималось солнце.
Я тоже перепрыгнула канаву, но дальше не пошла.
— Куда это он? — на дороге появилась Зоя.
Я только развела руками.
От поля тянуло августовским утренним холодом и сыростью. Зоины рыжие пряди стали совсем розовыми, а в светлых глазах дрожали розовые блики. Обхватив плечи руками, она постояла ещё немного рядом, замёрзла и вернулась в машину, а я осталась всматриваться в рассеивающуюся в первых солнечных лучах розовую дымку.
Всё кругом было наполнено неясным ожиданием чего-то прекрасного. Как по утрам в далёком детстве. Когда просыпаешься и, ещё нежась в кровати, чувствуешь в животе счастливое предвкушение нового дня.
Вернулся Артём возбужденный и взъерошенный, с такими же розовыми щеками, как и всё вокруг. Но ко мне не подошел, а первым делом сунулся в машину. Покопался в бардачке, достал маленький рекламный блокнот, карандаш и, положив на крышу Пандоры, стал что-то сосредоточенно записывать, а когда закончил, вытерся подолом майки и перед тем, как исчезнуть на водительском сидении, весело крикнул:
— Эй, Витя. Я тебя люблю!