Всё, о чем Зоя говорила, представлялось мне очень сложным, непонятным и, пожалуй, чересчур взрослым.
Про себя я знала, что прежде, чем начну думать о чем-то вроде детей или семьи, мне ещё учиться и учиться… Закончить школу, поступить в универ, найти работу. У нас с мамой на этот счет давно было всё распланировано.
— Ой, прости. Загрузила я тебя, а должна веселить, — внезапно спохватилась она. — Пойду помогу ребятам красить. А то как-то неудобно бездельничать. Влад переживает сильно, что до сентября не успеет закончить.
Зоя ушла, а я встала и первым делом полезла смотреть, что находится в сундуках. Не знаю, какие сокровища я ожидала увидеть, но то, что оказалось там на самом деле, определенно означало, что эта комната поджидала именно меня.
В большом сундуке хранилась веселая компания мягких игрушек, а маленькие были забиты книгами.
Я рассадила игрушки вдоль узкой книжной полки на противоположной стене, а остальные заставила книжками. Получилось очень уютно. Почти как дома.
На подоконнике остывало какао. Я скинула ворох барахла из магазина в сундук, оставив на спинке стула только спортивный костюм.
Настежь распахнула створки окна и воздух наполнился нежным, сладковатым запахом цветов.
Всё было идеально. Или почти идеально. Не хватало только бодрящего душа и контрольного звонка маме. О телефонной связи, конечно, оставалось только мечтать, а вот помыться я могла в любой момент. В доме были две ванные комнаты. На первом этаже и на втором. По приезду нам их показывал Влад, но тогда я мало чего запомнила. Только коридоры, двери и огромные спальни.
Ещё немного повалявшись под приятно обдувающим ветерком, доев фрукты и окончательно определившись с тем, что чувствую себя превосходно, я надела костюм и отправилась искать ванную.
Краской на третьем этаже пахло очень сильно. Стены в коридоре были выкрашены в цвет ядрёной майской зелени только до половины и в нескольких местах всё ещё блестели свежим, невысохшим слоем. Расстеленные на полу газеты шелестели на сквозняке. Прямо посреди коридора стояла стремянка, возле неё радостно зеленели когда-то белые пластиковые вёдра. Рядом с заляпанной металлической бочкой лежали кисти, валики и тряпки. Но самих работников в упор не наблюдалось.
На втором этаже было чуть прохладнее и значительно мрачнее из-за закрытых в комнаты дверей. Распахнутыми оставались лишь двери гостиной с дутыми кожаными диванами, камином и выходом на балкон.
С первого этажа послышались голоса Макса и Зои. Громкий оклик Егора, звуки пианино и веселый смех Артёма. Совершенно позабыв про душ, я со всех ног бросилась вниз. Пока бежала, по дому разлетелась знакомая песня: «Ничего на свете лучше нету, чем бродить друзьям по белу свету».