Охота на мотылька (Орлова) - страница 88

Вру, я чувствовала себя виноватой и извинялась каждые пять-десять минут, когда взгляд падал на черное пятно и испорченную посуду. На это Рязанов только посмеивался и с заметной усмешкой сообщал, что его домработница получит в этом месяце большую премию за труды.

С горем пополам мы все же сели за стол, чтобы поужинать и я с большим удивлением признала, что наши труды не пропали даром. Ладно, не наши, а Ильи, так как после случая с непреднамеренным поджогом, он решил, что со мной лучшая тактика – это наблюдение. Потому я просто смотрела, как он спасает наш ужин, проговаривая свои действия.

Когда с ужином было покончено, Илья предложил… кокао. С большим изумлением смотрела, как он его готовит, разливает в две кружки, а после ведет меня на веранду, где обнаружились большие, мягкие качели, плед, а главное потрясающий вид на реку. Илья подождал пока усядусь я, заботливо укрыл меня пледом, подал чашку с горячим, вкусно пахнущим напитком, и только после этого селя рядом со мной, ненавязчиво забросив руку на спинку качели за моей спиной. А я… Я придвинулась ближе к его боку.

Так в молчании и созерцании игры лунного света по водной глади мы провели некоторое время. когда я уже проняла, что медленно, но верно засыпаю, пригревшись у теплого бока мужчины, услышала:

-С тобой на удивление спокойно.

-Кто-то говорил, что со мной не соскучишься, - напомнила я с улыбкой, разглядывая пуговицу на черной рубашке мужчины.

-Не без этого, - не стал отрицать Рязанов с усмешкой в голосе. – Но я о другом. С тобой приятно даже молчать. Одно твое присутствие почему-то действует успокаивающе. Даже когда ты ругаешься, - хохотнул он. - И с каждым днем нашего знакомства я постоянно пытаюсь понять, как все это умещается в тебе. Ты вызываешь различные эмоции: злость, раздражение, умиление, радость, желание, иногда откровенное бешенство и восхищение. При нашей первой встрече, поразился тому, насколько невинной и беззащитной ты казалась: уставший вид и затравленный взгляд. Было видно, что тебе самой трудно живется, однако решилась прийти и просить за своего брата. Маленький, слабый мотылек, который решил полететь на костер, не боясь за себя, а в желании защитить близкого, - тихо говорил Илья, обнимая меня за плечи, пока я ковырялась пальцами в его рубашке и помалкивала, ожидая, что еще он может сказать. - И знаешь, это взбесило. Захотелось преподать тебе урок. И тебе, и твоему братцу, который позволил тебе прийти к такому, как я. На самом деле я почти не сомневался, что ты откажешься. Я хотел обидеть, напугать и показать, что тебе не следует лезть во взрослые проблемы, пока не разберешься со своими. Думал, что ты убежишь от меня в слезах и больше не посмеешь решать чужие проблемы с серьезными людьми. Чего я не ожидал, что с виду беззащитный и слабый мотылек, покажет зубы, - засмеялся Илья, отчего задрожала его грудь, на которой лежала моя голова. Я немного сползла, но вместо того, чтобы отстраниться, просто откинулась на его плечо и продолжила молчать. – Бабочка оказалась хищной, лишь с опаленными крыльями без возможности летать. Ты бросила мне вызов своим заявлением, банально плюнув в лицо, а после имела наглость, просто уйти, оставив за собой последнее слово. Я стал следить за тобой и узнал, что ты решила пойти еще дальше и продать свою квартиру. Это привело меня в ярость. Ну и не могло не восхитить, конечно же. Однако вдруг понял, что просто не могу оставить это в покое и пустить на самотек. Выкупить твою квартиру оказалось легче легкого, по такой бросовой цене. Этот момент лишь добавил поводов для того, чтобы злиться. После стал ждать. Надеялся, что ты придешь вновь, чтобы швырнуть мне долг в лицо. Почему-то именно этого я ждал особенно нетерпеливо, хотя, повторюсь – никогда не страдал мазохизмом. Но ты не пришла, вновь оставив за собой последнее слово. А я уже просто не мог успокоиться и найти себе место. К тому моменту у меня уже был твой номер и даже адрес твоего нового проживания, - я посмотрела на него с удивлением, на что он усмехнулся: - Я же говорил, что не мог успокоиться и следил за твоей жизнью. Я мог бы позвонить, или приехать, но понимал, что ты просто сбросишь звонок, узнав кто звонит и, тем более, не пустишь меня на порог. На следующий день, словно подарок, я вижу тебя на улице, когда ты вошла в то кафе. Не воспользоваться случаем не мог. Я уже решил для себя, что хочу вернуть тебе квартиру. Просто для того, чтобы утереть твой хорошенький носик, тем самым оставить за собой последнее слово. Я верил, что так смогу избавиться от наваждения в твоем лице и, наконец, успокоиться. То, что было в тот день помнишь и ты сама. На следующий день я все же сделал то, чего желал… но не успокоился. Весь месяц убеждал себя в том, что нужно просто забыть, но словно на зло на глаза попадались упоминания о тебе. То помощница вдруг заговорит о тебе со своим женихом, то Грунская напомнит, а после даже в интернете стали попадаться статьи с твоими работами в рекомендациях. Когда обсуждал спонсирование той выставки, узнал от Евгения, что ты тоже будешь выставляться на ней. Никогда не желал посещать подобные мероприятия, хотя довольно часто являлся их спонсором, а тут решил все же приехать.