— Мне кажется, — чувствуя себя невыносимым цирковым уродцем, мучительно признался Тимур, — что я вообще не способен на нормальные человеческие чувства. Как сушеная мумия.
— Твой отец был вулканом чувств.
— Именно.
— Но ты ненавидишь меня.
— Не слишком сильно. Без огонька.
— Я тебе уже говорила про психотерапевта?
— Почему вы не ушли от него?
Лиза вздохнула.
— Почему твоя девушка не ушла от тебя?
— Расскажите мне, — попросил Тимур.
Лиза ушла в ванную и долго там умывалась, смывая с себя накопившиеся обиды. Тимур прибрался на кухне — тарелка с пастой разлетелась по стойке, и теперь макаронины уныло свисали с бортиков столешницы.
Выкинул пустую бутылку вина и открыл новую.
Время приближалось к полуночи, но спать совершенно не хотелось.
В голове царила некая легкость, а огни города за окном прекращали маленькую квартирку в надежную крепость. Там, за стенами, бушевал огромный, пугающий мир. Здесь, на этой кухне, было безопасно и спокойно.
— Медитируешь?
Умытая Лиза тоже показалась безопасной и спокойной. Без красного рта, без густого подведенных глаз и агрессивных бровей она выглядела простенькой и нормальной.
Не той хищной птицей, которая разоряла чужие гнезда.
Тимур усмехнулся.
Он почему-то подумал о том, что Тамара всегда одинакова. И дома, и на дискотеке, и на работе. Она без перерывов сияла мягким ровным светом симпатичной доброжелательности.
— Эй, — Лиза помахала ему пустым бокалом. — Ты там завис?
Тимур вернулся от окна к барной стойке и налил им вина.
— Что же, Елизавета Алексеевна, я готов выслушать вашу драматическую любовную историю, полную каких-нибудь детских травм и разнообразных рефлексий. Аналогию с «Бедной Лизой» проводить будем?
— Любопытно ты высказываешь свои просьбы. С этаким лихим наездом. Это какой-то модный стиль у нынешней молодежи такой?
Он дернул плечом, не зная, что ответить.
— Детка, — очень мягко произнесла Лиза, — если ты считаешь, что мы ступили на скользкую тропинку чересчур личных признаний, то мы можем закрыть эту тему на веки вечные.
— Я… Я могу немного послушать. Не слишком долго. И без подробностей. И только про вас. Не про него.
Она смотрела на него внимательно и строго, и Тимур не знал, куда девать свои глаза. Надо ли смотреть на лицо Лизы также пристально, как она на его? На бокал? На руки?
В конце концов он просто уставился куда-то за её плечо.
— Почему женщина остается с мужчиной, с которым ей плохо? — Лиза, в отличие от него, не отводила взгляда. — Ненависть и любовь одновременно — это вообще нормально? Чувство вины? Недовольство собой? Страдашки из-за того, что ты живешь не так, как ждут от тебя твои близкие?