Как известно, в своей докторской диссертации «К психологии и патологии так называемых оккультных феноменов» Юнг вознамерился продолжить научное исследование с того самого пункта, на котором его прекратил один из главных персонажей его философских раздумий студенческих лет — сам Иммануил Кант. После «метафизического пояснения» общения с духами, сделанного кеннигсберским философом, «грезы» популярного в XVIII веке спирита Сведенборга утратили всю свою убедительность и, казалось бы, навсегда отошли в область праздных измышлений. Вот вердикт, вынесенный Кантом как спиритуализму, так и всем прочим разновидностям оккультизма:
Если же какой–нибудь мнимый опыт не может быть согласован ни с каким законом восприятия, действующим у большинства людей, и, следовательно, свидетельствует только о полном беспорядке в показаниях органов чувств (как это и на самом деле бывает с распространенными в обществе рассказами о духах), то лучше всего такие опыты прекратить по той простой причине, что отсутствие согласованности и сообразности, как и отсутствие исторического знания, лишает их доказательной силы: они не могут служить основанием для какого–нибудь закона опыта, о котором мог бы судить наш ум. Подобно тому, как, с одной стороны, путем более глубокого исследования мы усмотрели, что в случае, о котором мы говорим, никакое убеждающее и философское уразумение невозможно, так, с другой стороны, при спокойном и беспристрастном отношении к делу окажется, что оно и излишне, и вовсе не нужно (курсив мой — В.М ) (20, с. 353].
Неисправимое любопытство Юнга ко всему паранормальному не позволяло ему смириться с этим отстраненным «не нужно», точно так же, как неискоренимая вера в возможность теоретического обоснования контактов с духами толкала его на борьбу с пессимистическим «невозможно». Вся последующая деятельность Юнга может рассматриваться как весьма дерзкая попытка поправить кеннигсбергского скептика приданием «распространенным в обществе сказаниям о духах» статуса объективных эмпирических фактов, якобы вполне вписывающихся в строгий научный дискурс.
У Шопенгауэра Юнга интересовало то же самое: проблема достоверности гипнотизма и ясновидения, рассматривавшаяся знаменитым философом в его работе 1851 г. «Опыт о духовидении». В ней Шопенгауэр высказал предположение о том, что поскольку мировая воля действует вне пространства и времени, нельзя исключать и возможность внетелесного существования духов. Сам Шопенгауэр всего лишь не исключал возможности существования бестелесных существ и, более того, утверждал, что видения, в которых якобы присутствуют духи усопших, являются прежде всего видениями самого ясновидца, а потому не могут рассматриваться как подтверждение абсолютной реальности мира духов [160, vol. 1, р. 282].