Она кивнула.
— Ну, значит, наверху уже не заблудишься. Факел я тебе оставляю. Удачи.
Я выпрямился и побрёл прочь.
— Откуда ты пришёл? — крикнула она мне в спину.
Мне пришлось обернуться, чтобы она видела мои глаза и навсегда их запомнила, закрепив за ними в своей памяти осознание того, как ей повезло.
— Тебе посчастливилось продержаться до того, как я тебя встретил. Не испытывай судьбу. Завязывай с изучением подземного мира. Возвращайся сюда только в том случае, если зов будет сильнее тебя, но тогда будь готова принять свою участь.
Она мало что сейчас поняла в своём состоянии, но я был уверен, что слова они запомнила и вернётся к ним позже. Девушка кивнула.
Система вновь поспорила со мной, утверждая, что я не смогу произнести следующие фразы, но брать меня на «слабо» было то же самое, что искать на нашем районе девушку-целку старше двадцати.
Я разлепил губы и проорал старческим голосом:
— Под ноги надо смотреть! Носются-носются, а потом лежат плачут! Ножка «бо-бо» у них! Черти окаянные, сволочи шумные!
Глаза девушки расширились до размеров моего эго, и я расхохотался.
— Давай, не болей, — попрощался я сквозь смех и ушёл.
***
Я аккуратно приподнял люк в Кирином дворе и выглянул наружу. Вечер, небо тёмное, но повсюду свет фонарей. Нужно подождать пока съебутся прохожие, а бабки прошаркают домой.
Выждав нужное время, я отодвинул люк и, помогая себе здоровой рукой, выплюнулся наружу. Я добежал до Кириного подъезда, когда в другой стороне двора появилась шумная компания. Пока Кира допиздохает до двери, чтобы ответить на звонок домофона, меня уже запалят эти люди, и останется положиться лишь на случай, что мужики с грязной мордой и припарками на плече и на ебале, из-под которых струится кровь, были обычным для них делом.
Я вырвал дверь, не став звонить. Я вбежал на Кирин этаж и вырубил там свет, чтобы меня ненароком кто-то из соседей Киры не рассмотрел в глазок. Я прислонился к стене возле её квартиры, пытаясь отдышаться. Кристаллы отпускали, и у меня снова закружилась голова.
Я поднял зажатую в кулак здоровую руку и ударил по железной двери. Потом ещё раз, чтобы Кира не подумала, что ей показалось.
Послышались шаги, и раздался энергичный голос:
— Кто?
— Свои.
Загремели звонки, и на лестничную клетку вылился свет из квартиры.
— Бос! Я тебя уже часа три тут жду! Торчу вечером дома из-за тебя.
У меня всё плыло перед глазами, поэтому лампочка над её головой показалась мне нимбом, а сама Кира — ангелом. Только крыльев не хватало да святой души, но это были мелочи в наше время. Она была в домашней одежде, волосы как попало собраны сзади заколкой, и лишь две пряди из чёлки спадают с каждой стороны лица, украшая его и подчеркивая её идеальные черты.