— А-а-ай! Отпусти! Сам же говорил, потом… Я не могу. Не могу так… — шепчу сдавленно. — Мне больно будет!
Зверь что-то отвечает. Набор букв для меня бессмысленный, но имя проскальзывает «Зарема…»
Кто такая Зарема? Неужели он меня с женой спросонья перепутал? Так мне теперь ещё меньше хочется его руки на себе терпеть.
— Я не Зарема! Очнись, Зверь! — говорю, как можно громче.
Он просыпается. Это понятно по тому, как тело его напряглось.
— Ты меня с кем-то перепутал…
Член его ещё пару раз между ягодиц скользит настойчиво, но потом Зверь перекатывается на спину. Простыня тонкая в районе паха натягивается, показывая возбуждение. В лицо мужчины смотрю. Хмурое, заспанное. Взгляд ещё не прояснился до конца. Но, что рядом с ним именно я сейчас, а не кто-то другой, он уже понимает.
Внезапно трель телефонная раздаётся.
— Подай, — приказывает Зверь. — На столе лежит.
Я сначала трусы натягиваю и только потом подаю его телефон.
По губам Зверя раскатывается улыбка предвкушения. Трахаться он хочет с утра, сразу понятно. Но потом видит на экране имя Ризван и хмурится.
— Да, — коротко отвечает.
Ризван в ответ без лишних слов к самой сути переходит. Я его голос даже на расстоянии слышу:
— В городе объявился Палач…
Даже меня трепетом пронизывает от этих нескольких слов.
Палач.
Звучит грозно. Жёстко. Звучит так, что морозом по коже и бешеной аритмией — в груди. Навылет. Пульс частит, как пулемётная очередь.
Лицо Зверя каменеет. Мужчина садится, тело своё демонстрируя во всей бешеной и пугающей красоте.
— Палач? И что с того?
Я к ответу Ризвана прислушиваюсь.
— Он наёмник. Сам же знаешь…
— Я знаю другое. Он сейчас вроде как под Шахом ходит. В любом случае, — ухмыляется Зверь. — Его услуги — слишком дорогое удовольствие.
— Даже для Пороха? — уточняет Ризван.
— Тем более, для Пороха. Я слышал, что Палач нехило накидывает, когда к нему такие, как Порох, суются с предложением подзаработать…
— Я бы в город не совался, Зверь, — с сомнением в голосе говорит Ризван.
— Чё, очко в «жим-жим» играет?
— Тебе на всё наплевать. Но вдруг девчонку забрать хочет?
— Мысли трезво, брат. Пороху от неё избавиться проще, чем марать своё имя моим. Он был бы рад, если бы я её там пришиб, когда он звонил.
— Тогда Палача могли послать, чтобы её убрали, — упрямится Ризван.
— Если бы это было так, брат, то никто бы не узнал, что Палач объявился. Не мельтеши понапрасну, Ризван… Но на всякий случай охрану усиль.
Разговор короткий на этом обрывается. Зверь шею разминает до хруста и по плечу себя хлопает.
— Траходром отменяется. Разомни меня. Потом завтрак…