Это главное.
— Ты — моя. Целиком.
Притягиваю к себе за шею, впиваясь алчно в сочные, зовущие губы. Языком рот долблю, вонзаясь в горячую мякоть. Ещё и ещё. Выбивая глухие стоны. Порабощая. Руки слепо по сладкому телу шарят. Сминают. Усадить на себя хочется. Одним нажатием вынудить торчащий кол на всю длину принять.
— Руста-а-а-м… — жалобно всхлипывает Малая.
Мокрая уже. Чувствую. Меня и самого от неё штырит. Сколько дней покоя доктор прописал? Две недели?! Живодёр, сука.
Отрываюсь от мягких губ с неохотой. На рот смотрю покрасневший.
— Я тебя всё равно брать буду. В рот. В руку твою. Между сисек трахать… Пока запрет не кончится. Короче, не отвертишься от болта, — хмыкаю.
— А спросить?
— Спрашивать не собираюсь. Ты — моя. И точка, — припечатываю. — Но если бы я вдруг башкой шизанулся и надумал твоего мнения спрашивать…
— Где-то в другой реальности, наверное, — усмехается, губы пышные покусывая. Пальцами волосы мои перебирает. — Но если бы там дело происходило, то сказала бы «да». А в этой жизни, похоже, говорить не придётся. Ты за меня всё сам решил.
— Решил, — соглашаюсь.
Крепче прижимаю ношу драгоценную. Прикрываю глаза. Но всё равно чувствую, как по закрытым векам солнце лучом мажет.
— Рассвет?
— Да. Это рассвет, — соглашаюсь, губами подхватывая её пушистые волосы у корней.
Наш первый рассвет. Но не последний.
За окном светает. Мой сон был кратким. Зверь не спал вовсе. На мужском лице отпечаталась усталость, следы тяжёлых решений. Ещё что-то чувствуется. Глубокое, тянущееся из прошлого. Я это в нём чувствую, хоть и не говорит. Бережёт? Так, что ли?
— Надо лечь. Поспать немного, — киваю в сторону комнаты. — Да?
— Сейчас отнесу тебя.
Зверь легко меня поднимает и опускает на постель. Но сам отстраниться хочет. Цепляю его за руку.
— Останься.
Все сомнения вырисовываются на его лице. До единого.
— Ты же хочешь остаться?
— И уйти тоже. Дел по горло, — хмурится.
— Пожалуйста? — вкладываю во взгляд всю мольбу.
Но Рустам и сам понять должен, что во мне есть нужда в его близости. В цепком кольце сильных рук. В его крепком, дурманящем запахе. В который с головой окунуться хочется. Столько всего произошло…
— Рустам?
Вздыхает. Бросает взгляд в сторону двери, выматерившись сквозь зубы. Резко отдёргивает в сторону одеяло, укладываясь прямо в одежде.
— Час. Не больше, — сурово выделяет предел.
— Прямо так спать собираешься? В одежде? — уточняю.
Пальцы находят круглые пуговицы, цепляя их. Одну за другой расстёгиваю, наблюдая за мужской реакцией.
Его дыхание вмиг густеет. Становится раскалённым. До предела. Стоит лишь пальцем по бугрящимся мышцам провести. Тело напрягается каждым мускулом.