Я готовилась стать полноправной хозяйкой собственного дома… в чем, впрочем, сомневались все окружающие.
Даже я сама.
Беседа у костра становилась все забористей. Мужчины наслаждались крепким хмелем, теплым вечером и почти увеселительной прогулкой — в наши края отголоски будущей войны еще не добирались, а страшиться будущих битв было не в почете.
Особенно если есть друзья под боком, горячее пламя и сытная похлебка пополам с историями, из которых хорошо если хотя бы часть — правда.
Кажется, воинов едва-едва уже сдерживало мое присутствие, чтобы не начать меряться собственными мужскими корнями. И смотрели они уже с намеками. Может до них и доходили слухи, кто была моя мать, но пока лишь они видели перед собой королевскую дочь, перед которой не зазорно показать силу и мужскую доблесть.
Или наглость.
Один из них, самый молодой, — кажется, любимчик ярла, не зря Тоддор посматривал одобрительно на любое его действие — не утерпел и заявил во всеуслышание:
— Настоящему воину не только сердце малое нужно, но и жена с мякотью… чтобы самому не размякнуть.
Уж точно в мою сторону.
Что ж, и я не против развлечься. Склонила голову вбок и внимательно на него посмотрела.
— Настоящий воин выбирает для своих сыновей такую мать, что может передать им свое бесстрашие.
— На то, чтобы содержать свой дом, нужна мужская сила, — нахмурился молодой воин, недовольный, что меня поддержали одобрительными смешками.
— Мужская сила нужна для завоеваний и защиты, а не для того, чтобы заниматься домом. Но женской нужно не меньше, чтобы мужчине было куда возвращаться. Или предпочитаешь женщину настолько слабую, что она не сможет своими руками поставить поминальный камень на твоей могиле?
Вскинулся весь.
Мальчишка смешной… в моем доме даже Одд не рисковал вступать со мной в словесные перепалки.
Пока мужчины пропадали на охоте и в походе, я жадно изучала все свитки и книги, что попадали мне в руки и уж из этой битвы точно могла выйти победителем.
— Красота и хрупкость Фрейи воспеваемая сказителями…
— Фрейи? — изумилась, перебивая, — Богини войны, что владеет половиной небесного воинства?
— Женщины все равно не смогут быть нам равными ни в одном из военных умений!
Даг уже хохочет, как и Торрад. И прочие прячут улыбки в бородах. Большинство из них я видела прежде, а вот этот со мной не знаком.
— Так ли уж ни в одном? — я встаю в одно движение. После долгого перехода на лошадях и сидения у костра захотелось размяться, а этот нахальный юнец весьма подходил для веселья.
Мелькнула мысль, что «юнцу», наверное, не больше чем мне — двадцать? двадцать один? — но пропала. Я чуть ли не с детства чувствовала себя столь же взрослой, как этот мир.