Пусть я говорю эти слова не потому, что люблю и счастлива, но я знаю, что буду действовать сообразно клятве.
Эгиль-Ворон тоже не отрывает от меня своего темного взгляда.
— Призываю тебя, Фригг, и тебя, Видар, в свои личные свидетели, — бог мщения и безмолвия? я не удивлена, — И клянусь быть достойным королем для своей кюны и защитником для жены. Сегодня и до Последнего пира.
— Клятва! Клятва! Дана клятва! — кричат вокруг.
Ворон наклоняется, обмакивает пальцы в жертвенную кровь и проводит по моему запястью, там, где вскоре появится татуировка кюны.
— Приветствую тебя, моя королева, — произносят его губы.
«Ненавистная и нежеланная», — говорят его глаза.
— Приветствую тебя, мой король, — мои испачканные в крови пальцы прикасаются к его руке.
«Проклятый и нелюбимый», — сообщаю ему взглядом.
Он помогает мне подняться, и мы идем к столу.
Странно, но ничто не мешает мне наслаждаться едой.
Ни откровенная ненависть некоторых воинов из свиты Ворона, ни жалость в глазах некоторых женщин Сварры.
Ни понимание, что ночь только начинается, ни мой неказистый наряд, который на фоне даже платьев служанок смотрелся тряпками.
Ни молчаливое обещание моего мужа, что каждый последующий день нашей совместной жизни будет мукой.
Я слишком рада, что жива.
Мое тело пульсирует собственной жизнью — поет восторженную песнь Фрейе, глотает вкуснейший воздух, насыщается лучшими кусочками и редким южным вином, которое достали по такому случаю из погреба ярла.
Я и не знала, насколько цеплялась за существование в мире людей, пока меня не попытались отсюда выгнать… И именно это примиряло меня с мужчиной, сидящим рядом. Пусть по своим собственным причинам, но он не казнил. Хотя каждый знает: наказание за покушение на короля — смерть.
За смерть короля тоже… но тогда это уже не наказание.
Почти награда.
Я бросаю короткий взгляд на него и снова утыкаюсь в свою тарелку. Его жесты не лишены аккуратности и даже величавости, как будто большую часть времени он проводит на пиру богов, а его наряд, не в пример моему, из дорогой ткани.
Без короны.
И правда не взял с собой?
На мне её тоже нет… короновать меня он сможет только в Сердце Ворона — если я доеду до замка. И если замок признает меня своей хозяйкой.
И чего об этом снова думаю? Пустое все. Есть только этот вечер, только настоящее — и мое тело поет от восторга.
Темнота становится всё гуще, голоса — громче, а шутки — грубее. Я знаю, что за этим последует… и страшусь этого, и не страшусь одновременно. У нас уже была первая ночь. Не сказать, что она доставила мне удовольствие, но и не принесла столько боли, сколько я ожидала…