— Ты сам обещал помочь, — надулась в ответ и показала язык.
Кай удивлённо моргнул и приглушённо рассмеялся.
— Ты ненормальная и втянешь нас в неприятности.
Принесли еду. Вежливо поблагодарила и притянула к себе тарелку с тыквенным супом.
— Как ты узнал, что я его люблю?
Кай многозначительно хмыкнул, но отвечать не стал.
— Что собираешься делать дальше? Почему не послушалась меня и не попросила отца забрать тебя?
— Убегать от проблем? — подняв взгляд, поинтересовалась я, и зачерпнула ложкой суп. — Это не для меня. А вот ты почему не вмешался, чтобы остановить своих ненормальных дружков?
Кай помрачнел, на лице дрогнули желваки.
— Они мне не друзья… — задумчиво покусал губу и резко подался ко мне. — Я не такой хороший, каким ты себе меня представляла. Я не защищаю слабых, мне нет ни до кого дела, я пройду мимо человека, попавшего в беду. И плевать я хотел на элиту и их дела. Я просто хочу закончить академию и уехать, — также резко отстранился повернул голову в сторону, чтобы не смотреть на меня.
Съела ещё пару ложек супа и вздохнула.
— Ты сам себе противоречишь. Сам себя обманываешь.
— С чего вдруг? — не понял он, переведя на меня тяжёлый взгляд.
— Говоришь, что тебе ни до кого нет дела, но ты помогаешь мне… — тихо произнесла.
Глаза Кая мерцали призрачным блеском. Наверное, его крылья также мерцают и светятся…
— Ты… другое, — сглотнув, произнёс он, и начал есть, больше не глядя на меня.
***
В чёрную столешницу, рядом со шкатулкой, которая никак не желала открываться, воткнулся кинжал.
— Где… ключ?.. — угрожающим низким голосом поинтересовался он, глядя на женщину в бордовом платье, что сидела в кресле, изящно закинув ногу на ногу.
— Милорд… речь шла о шкатулке, шкатулка у вас. Я свою часть договора выполнила и хочу получить своё вознаграждение, — женщина, отличавшаяся яркой красотой, смотрела без страха, что жутко раздражало. Хотелось свернуть мерзавке шею.
— Ещё раз спрашиваю… — процедил он и поднялся, упирая руки, обтянутые чёрными перчатками, в стол. — Где ключ? Мне нужно содержимое этой чёртовой шкатулки. Ты как никто должна знать… — плавно шагнул, словно хищник перед прыжком, но женщина оставалась хладнокровно-спокойной. Знает, что её не тронут.
Она откинул с лица прядь волос и едва слышно вздохнула.
— У девчонки. Больше не у кого. В её вещах. Это может быть что угодно: кольцо, медальон, брошь… Георг обожал свою дочь и если завещал шкатулку ей, значит был уверен, что она сможет её открыть.