После прилюдного обвинения меня, Денис планировал сдать компромат в полицию.
— А Рубацкий? — спросил Пал Сергеич.
— Какой Рубацкий? — не понял парень.
— Ты продал ему часть компромата.
— Ничего я не продавал. Как бы я мог это сделать?
— Это Кирилл, — кашлянув, сказала Любовь Дмитриевна, а я в которой раз изумлённо повернула голову и чуть не спросила: так это вы наняли Потапова?
— Мы разговаривали с ним не так давно, — она снова смущённо кашлянула, покосившись в сторону Городецкого, — оказывается, он изъял часть бумаг, когда компромат хранился у него. Надеялся теперь найти остальное и удачно продать. То, что у него было, ушло за хорошие деньги.
— Кто-нибудь объяснит мне, что к чему? — не выдержала я.
Городецкий вкратце передал суть. Я только открывала и закрывала рот. Ну и семейка! Один другого краше! Эта милая женщина, колобок… и нате вам!
— Кажется, невыясненным остался один вопрос, — заметил Городецкий. — Почему ты все-таки решила выйти замуж за Дениса?
Я посмотрела на Пал Сергеича покаянным взглядом. Теперь, когда компромат окажется у него, глупо надеяться, что я смогу его выкрасть, да? И замуж тоже не вышла, и вообще, напряжёнка какая-то в отношениях назревает, кажется… Короче, я вздохнула и все рассказала.
Странным образом, но Городецкий к концу рассказа едва скрывал улыбку. Я-то думала, он захочет меня убить, даже приготовилась умирать в свадебном платье (жутко неудобном, кстати). А он лыбится тут.
— Вы вообще поняли, что я сказала? — переспросила на всякий случай. — Этот Рубацкий вас убьёт.
— Значит, решила меня спасти, — усмехнулся Пал Сергеич, и до меня дошло.
— Вы знали! — ахнула я.
— Знал. Твоему спектаклю даже ребёнок бы не поверил, Ален. Так что я велел за тобой присмотреть.
— И решили, что я заделалась в шпионки? — ахнула я. — Предала вас ради денег? Не стыдно? А ещё в любви признавались.
— Извините нас, — Городецкий утащил меня в комнату. Вздохнув, сказал. — Я планировал раскрыться после церемонии. Ваш брак с Денисом состоялся бы, и Рубацкий решил, что дело на мази. Таким образом появилась бы фора для поиска бумаг.
— А то, что я должна была бы жить с Денисом, вас не смутило? — тоже мне, гениальный план у него, а я четыре дня страдала, между прочим!
— Ты бы не прожила с ним ни минуты, Ален, я давно сказал, что между вами ничего не будет. Ладно, с этим мы позже разберёмся. Сейчас нужно забрать компромат.
— А вас не убьют, Пал Сергеич? — жалобно спросила я. Он мне подмигнул.
— Не они одни имеют кое-что на чёрный день.
А потом троица уехала за бумагами, а я домой. Мама с папой уже не истерили, сидели смирно на диване и смотрели куда-то перед собой.