Маше пришлось вернуться через рощу и сделать крюк, чтобы выйти к дому Люськи. Окно на кухню было распахнуто, и она увидела склонившегося над столом парня. Слава богу, её вещи так и остались висеть на верёвке. Чемодан стоял перед полуоткрытой дверью, будто Люська решил занести его в дом, а затем вдруг сорвался, чтобы закончить какое-то важное дело.
Маша зашла во двор и, не спуская глаз с освещённого окна, стащила с верёвки одежду. Кое-как запихнув её в чемодан, она быстро выволокла его на дорожку. Ещё раз взглянула на подсвеченное лампой лицо. Рисует?
Внезапно Люська повернул голову и внимательно посмотрел в окно. Маша замерла, чуть отклонившись и спрятавшись за ветку старой берёзы. Где-то вдалеке забренчал колокольчик.
Пригнувшись, Маша стала тихо отходить, пока не оказалась на приличном расстоянии от улицы. Она наконец поставила чемодан на землю и поволокла его в нужную сторону. Фигуру человека, шедшего навстречу, она различила издалека и сразу же узнала.
— Борис Егорович, — произнесла негромко, останавливаясь.
— А, Машенька! Я смотрю, вы в своём репертуаре — нагуливаете аппетит на сон грядущий, — он улыбался, и в сумерках его улыбка, обнажающая крупные зубы, особенно выделялась на загорелом лице.
— Да, у меня всё не как у людей… — хмуро заявила Маша.
— Помощь нужна? — Борис протянул руку к чемодану, но она отрицательно покачала головой.
— Ничего, справлюсь, спасибо. Есть новости?
— А что именно тебя интересует?
— Вы знаете…
— Знаю, — усмехнулся Борис. — А что ты мне дашь взамен?
— Вы же понимаете, что пока Кости нет, я не могу ничего вам…
— Так уж и ничего?
Борис подошёл ближе, обувь его скрипнула, и Маша замерла. Он не сделал больше ни одного лишнего движения. Но тягучее, вязкое, словно смола, молчание было понятнее любых слов. Даже Маше, неопытной в таких делах, стало абсолютно ясно, что имел ввиду Борис. Она медленно подняла глаза и не отводила до тех пор, пока он не моргнул, сделав вид, что отвлёкся на звон колокольчика, тренькнувшего где-то поблизости.
— Они предлагали мне деньги, чтобы я бросила Костю.
— Недостаточно много?
— Недостаточно вежливо, — усмехнулась Маша.
В глазах Бориса промелькнул интерес.
— А ты не так проста, Маша.
— Про три рубля — это точно не про меня, — Машу немного отпустило, но тело её было напряжено, словно струна. «Правильно, милая, так и надо. Не дрейфь…»
Борис тихо рассмеялся.
— Кажется, я начинаю понимать тебя. Хочешь и рыбку, и всё остальное?
Машу передёрнуло от его слов, но вслух она согласилась:
— Что же в этом плохого?
— Ничего. Ты на правильном пути, — Борис потёр подбородок, разглядывая Машу. — Я ведь поначалу решил, что ты, как бы это сказать…