Маша ошеломлённо смотрела на Люську.
— Стоит тут, глазками своими хлопает, — Люська наклонился к Маше и чуть было не схватил с силой за плечи. Вовремя остановившись, лишь по воздуху, в сантиметре от её тела, провёл ладонями, обрисовывая контур рук. — Ты такая… Свет от тебя прямо… А когда смеёшься, то, — Люська улыбнулся. — На руках бы тебя носил, всё что хочешь для тебя сделал бы. Ещё немного, и у меня будет много денег. По-настоящему много… Борис обещал…
— Что?! Борис? — дёрнулась Маша. — Люська, не связывайся с ним! Это страшный человек! Он хочет прибрать к рукам как можно больше земли в Николаевском! Я уверена, что если разобраться с документами на фирму-застройщика, то Хвошня там занимает не последнее место. Мне он сам говорил, хвастался… И пожары эти… — Маша охнула. — Я тебе точно говорю, неспроста это всё!
— Он тебе говорил? — с сомнением спросил парень. — Он — тебе?
— Да, когда в дом свой поселил… Тот, на холме.
— Вот как? — Люська почесал затылок. — Прямо так и сказал, что хочет всё под себя забрать?
— Нет, конечно, — Маша пожала плечами, — просто сказал, что земля это самое дорогое здесь…
— А остальное сама додумала? — сощурился Люсьен.
— Тут и думать нечего, — ощетинилась Маша. — Он и про тебя хотел знать! Чтобы я выяснила, когда… — она покраснела.
— Договаривай.
— Да нечего говорить! Я ответила, что мы просто друзья, и тебе нечего скрывать…
— А если есть? — на губах Люсьена играла еле заметная улыбка.
— Что?! — искренне удивилась Маша.
— А ты попроси хорошо, тогда я тебе скажу.
Они минуту смотрели друг на друга, и Маша никак не могла понять ни его тона, ни его намёков.
— Какой-то глупый разговор получается… — первой заговорила Маша. — Ты не воспринимаешь меня всерьёз, так и скажи. Я сама разберусь с этим. А по поводу денег… Продай ему дом, и тогда, может быть, сможешь начать новую жизнь. Другую, к какой ты там стремишься? Кажется недавно ты говорил, что хочешь остаться здесь, сделать что-то правильное и красивое… Я верю, что у тебя всё получится, правда. Но я в этом не участвую…
У Люськи зазвонил телефон. Продолжая смотреть на Машу, он вытащил аппарат из кармана и поднёс к уху.
— Да. На месте. Да, — он замолчал и отвернулся. Затем прошёлся вдоль горы сложенных досок, слушая собеседника. — Я должен подумать. Нет, она… — Люсьен остановился и стоял так, не сводя глаз с Маши. — Да, я понимаю. Не переживай.
— Я мешаю тебе? — скорее утвердительно спросила Маша.
Люсьен от души пнул гору досок и подошёл к тому месту у открытого края крыши, где недавно стояла Маша.
— Я прошу одного — держись от Хвошни подальше, — сказала Маша. — Мне кажется, он способен на многое. И я не хочу, чтобы ты случайно попал под его удар. Он очень хитрый… Кажется, что говорит искренне, смотрит тебе прямо в глаза, а потом… — Маша не закончила и повернулась к выходу. Сделав несколько шагов, не поворачиваясь, закончила, — Я думаю, что и к тому, что произошло с твоей матерью, он приложил руку.