— Что?
— Он же расследовал этот случай… Но, по-моему, преподнёс его не так, как было на самом деле. И знает об этом гораздо больше.
— Ты выдумываешь.
— Мне кажется, из нас двоих — доверчивый фантазёр — это ты, — Маша обернулась и посмотрела прямо в глаза Люсьену. — Хвошня ищет что-то, но не знает что. А ты знаешь…
Взгляд Люськи нервно пробежался по Маше, затем остановился на её пакете. Маша кивнула.
— Портрет? Может быть… Не уверена, но… — она качнула головой в растерянном жесте. — Надо спросить Костю, может быть он сможет узнать, кто рисовал её. Выбор ведь невелик, не так ли? — говоря это, Маша вздрогнула, увидев, какой яростью полыхают глаза Люськи.
— Ты хочешь сказать, что моя мать. что она…
— Я просто… — Маша отступила, судорожно выставив перед собой руку.
— Да о чём ты?! — Люська ухватился рукой за верхнюю доску. Выглядело это довольно угрожающе.
— Что ты делаешь? — вскрикнула Маша и резко развернулась. Шагнув в пустоту, она закричала и провалилась вниз, цепляясь ладонями за ступени.
Люська замер. Постоял какое-то время, тяжело дыша, затем отбросил доску и, опустившись на колени, заглянул в лаз. Маша лежала внизу на полу, неловко поджав ноги и раскинув руки. Люсьен видел, как вздымается её грудь и подрагивают пальцы. Он спустился и нагнулся над ней, прислушиваясь к дыханию. Затем подхватил под мышки и потащил вниз.
— Дура, какая же ты дура, Машка! Я же хотел всё сам… Ничего, потерпи. Не лезь ты во всё это…
Он закрыл её в одном из номеров на первом этаже, уложив на старые одеяла. Не открывая глаз, Маша прислушивалась к его действиям. Люська заботливо укрыл её, затем быстро встал и вышел, не забыв запереть дверь.
В луже сока лежал пакет Маши, который она выпустила из рук во время своего стремительного и короткого падения. Люсьен отряхнул его и поднялся с ним обратно на крышу. Там, в стороне от инструментов, в самом дальнем и тёмном углу, лежали другие её рисунки, оставленные во время пожара. Люсьен аккуратно разложил содержимое пакета, пробежался глазами по записке и, достав телефон, задумчиво покрутил его в руке.
Вернувшись в номер, Люська постоял в дверях, разглядывая Машу.
— Шустрая ты, Машка… — усмехнулся. — И очень любопытная… А любопытство, как известно, сгубило не одну кошку… — прикрыв дверь, он зазвенел ключами.
— Чёрт, чёрт… — Маша стащила с себя одеяло и отбросила его в сторону. На затылке зрела небольшая шишка. Она потрогала её рукой и зашипела. — Ну, Люська, погоди…
Маша поднялась на ноги и сделала пару шагов, проверяя ориентацию. В голове немного гудело. Она даже толком не поняла, как летела вниз, всё произошло за какие-то доли секунды. Руки и ноги были целы, и изображать потерю сознания тоже не составило большого труда.