Та проследила за её взглядом и почесала неопрятно уложенные волосы.
— Никого не ожидала. Надеялась хоть пару дней перекантоваться.
— Как ты себя чувствуешь? — Маша наконец успокоилась.
— А что нам, кабанам? В больничке, конечно, хорошо, только я там одну ночь всего выдрыхла. Потом отправили восвояси. Здоровая, говорят, как бык, пей дальше…
— Так это же хорошо, Тонечка! Знаешь, как бывает, когда люди угарного газа надышатся? Необратимые изменения в мозге…
— Необратимые изменения у меня давно начались, когда я, дура, в город подалась… Чёрт меня попутал. Надо было здесь оставаться. Квартиру купила, на дочь оформила и в долги влезла… Тьфу, пропасть… Вот теперь здесь…
— Что здесь? — не поняла Маша.
— Живу я здесь! — огрызнулась Тоня. — Чего непонятного?
— Ты говорила, что работаешь…
— Борис подогнал работу… Чует кошка, чьё мясо съела! Как он меня вокруг пальца обвёл с домишком-то моим, а! — Тоня всплеснула руками. — Видно, не в себе я была, когда документы подписывала. Думала, хороший вариант. Кто больше-то даст за мою развалюху? Да кто ж знал, что доченька моя так со мной поступит? Кредит закрыла, а мать веником под зад…
— Надо было в суд подать…
— На родную дочь? Сдурела?! — Тоня покусала короткий ноготь и сплюнула. — Виноватая я перед ней… Погулять я всегда любила, а она у меня тихоня, правильная… В институт сама поступила, на соревнования ездила. По баскетболу. Всё мне тыкала, чтобы я это, значит, завязала, а я отбрёхивалась, ну и… ушла, — Тоня отвела глаза. — Сказала, что мужика богатого нашла. И чтобы она в мою жизнь не лезла. Трепло я, а уж когда выпью… — тяжёлый вздох. — Ладно, справлюсь… — добавила Тоня спокойным тоном, но вдруг снова завелась, затараторила, — Я ж думала, что по уму всё будет, по справедливости! Только, оказывается, земля моя больших денег стоит, а не тех, что Борька дал. Но уж очень мне нужны они были тогда… Думала, пожалел… Столько лет знакомы! Я же получила то, на что рассчитывала — первый платёж как по маслу, — горько усмехнулась Тоня. — Кого винить-то кроме себя, а? Э-эх… — она постучала себя по лбу. — А ты что здесь? Тоже негде пришвартоваться? Кто тебя закрыл?
Маша потрогала шишку на голове.
— Люсьен пошутил.
— А вы чего с ним, — Тоня подмигнула и толкнула Машу плечом, — того..?
— Нет, — громко ответила Маша, — сказал, вернётся скоро. А я просто упала, головой стукнулась. Вот он меня и оставил отлежаться… Наверное уверен, что здесь больше ничего не загорится, — скривившись, она отвернулась.
Тоня странно посмотрела на Машу.
— Вот я и смотрю, что прибабахнутая ты какая-то стала. Но зря ты так думаешь, что не загорится. Не должно было в прошлый раз полыхнуть, потому что… — сказала Тоня и вдруг резко замолчала, словно испугавшись чего-то.