— Если посчитаю нужным, то да.
Порой, Алрик становился просто невыносимым. И легче было выполнить его требования, чем переубедить в обратном.
Ничего не подозревающий пёс лежал в траве, подставив шкуру солнечным лучам, совершенно не обращая внимания на пестрых бабочек, порхающих у самого его носа. Ветер игриво колыхал высокую траву, мягкими прикосновениями скользил по просоленной от моря коже. Бордовые ягоды черешни блестели на солнце, и я брала одну ягоду за другой, наслаждаясь, кисло— сладким вкусом.
— Ты где его взял? — спросила я, кивая на собаку.
— Сам пришёл, — ответил вампир. — Он знает, где можно поживиться вкусным мясом, да?
Рука Алрика потрепала пса по голове, тот довольно рыкнул и ткнулся в ладонь своим мокрым чёрным носом.
— Это пёс моей соседки, вернее, её источника, — пояснил Алрик. — Но сегодня, он послужит нам наглядным пособием. Я учил вашу группу работать с энергией пациентов. Мы перенаправляли её, видоизменяли, делились своей. Но сегодня, мы будем учиться, не отдавать, а брать. Положи руки на спину собаки, почувствуй тепло его шкуры.
Собачья шерсть была жёсткой. Я гладила пса, ощущая, как ладони покалывает от приятного тепла, излучаемого телом.
— Почувствовала? — спросил вампир. — А теперь, попробуй направить на себя эти потоки. Не старайся забрать всё, лишь малую часть. Мы же не хотим огорчить источника моей соседки? Повторяй за мной, но тихо и поверхностно, чтобы не навредить животному.
Алрик издал мычаще— воющий звук, я повторила. Получилось протяжно и немного жутко. Но от собаки к ладоням устремились потоки чего— то горячего, мощного. В глазах вспыхнуло голубоватым цветком, и я повалилась на траву.
— Зачем ты тратишь время на её обучение? — услышала я приятный, мелодичный женский голос. — Отдай мне девочку, и я найду ей гораздо лучшее применение.
— Вот наглость, — усмехнулся Алрик, гладя меня по волосам. Горячая рука дарила спокойствие, умиротворение. И мне, нежащейся в потоках удовольствия, открывать глаза не хотелось. — Она— мой источник, с какой это радости я должен его отдавать тебе?
— Ты всегда был эгоистом, Алрик, — вздохнула женщина, и вздох её напомнил шелест травы, пригибаемой ветром. — Я думаю обо всём нашем народе…
— Нет, — отрезал мой вампир. — И довольно об этом.
— Понятно, — в голосе женщины послышалась грусть. — Мне тоже её не хватает. Но к чему гоняться за призраками прошлого, мой мальчик…
— Я ненавижу, когда мне лезут в душу, а тем более пытаются жалеть, — Алрик начинал злиться, но рука на моём лбу продолжала оставаться такой же ласковой.