Конечно, Ирэйн! Единственная Борг после Альвии. Она не могла бы претендовать на трон Эли-Борга, даже если бы вылезла из кожи, но за неимением других претендентов… Тиен задохнулся. Воздух, только что наполнявший его легкие, вдруг исчез, словно на шее риора затянули петлю, потому что… Потому что невозможно призвать нового лиора, если жив прежний! Чтобы властитель сменился, предыдущий должен умереть! Только лиор может отказаться от венца в пользу своего наследника, но Альвия никогда добровольно не передаст трон своего отца. Только смерть. Смерть!
— Нет! — вскрикнул Дин-Таль, в одно мгновение забыв об осторожности.
— Тпру-у. Никак очухался высокородный.
Мешковину откинули, и на адера взглянул уже знакомый громила.
— Что с лиори?!
— Ну, чего же это вы безобразничаете, высокородный риор? — покачал головой мужик. — Кричите тут.
— Что с лиори?! — вновь выкрикнул Тиен, пытаясь вырваться из стянувших его пут. — Отвечай, мразь!
— Померла, наверно, уже. Откуда ж мне знать, — ответил возница, уже знакомым жестом хватая адера за лицо. — Обзывается еще, — проворчал громила, заливая Дин-Талю в рот свое зелье. — Я с ним, как золотом, а он ругается. Спите себе и не буяньте. Придет время, всё узнаете. А я ничего не знаю, я только приказ госпожи исполняю.
— Отпусти меня, скот, — прохрипел Тиен. — Я с тебя шкуру спу…щу…
Но зелье уже попало в кровь, и веки риора сомкнулись, он вновь затих. Громила укоризненно покачал головой и накинул на пленника мешковину.
— Угрожает он, понимаешь… Но, кривоногая, — и телега возобновила свое движение.
Замок Фарис затих. Гости получили приказание разъехаться, едва успели открыть глаза после ночных возлияний. Хозяин замка, бледный и не понимающий, в чем провинился, выслушал гневную отповедь лиора. Бедный Дин-Фарис даже не мог предположить, что Тайрад просто вымещает на нем злость. А лиор злился, у него был для этого отличный повод. У него была тысяча поводов! И один из них — Райверн Дин-Одел, урожденный Кейр.
Он пил. Пил без продыху уже два дня. На брань лиора внимания не обращал, ему было попросту плевать. И даже если бы изо рта Тайрада полился чистый яд ему на голову, Райверн откупорил бы новую бутылку.
— Как ты меня бесишь, животное! — в сердцах возопил Эли-Харт, рассматривая своего риора. Тот сидел на полу, подтянув колено к груди. Неопрятный, с бессмысленным взором. На призывы и увещевания отвечал только одно:
— Она умерла.
— Тьфу! — сплюнул лиор и умчался прочь, оставив риора зализывать новую рану.
Тайрад еще никогда так сильно не хотел свернуть шею бывшему боржцу, как в эти два дня. От него не было толку. Никакого! Еще в ночь казни, вместо того чтобы бежать вниз и разыскивать тело Альвии, Райверн ушел в покои, которые занял по собственному почину, когда заявился в замок в ночь после свадьбы, и с тех пор только и делал, что гонял прислугу в винный погреб. Хвала Богам, хмельного зелья в замке имелось немало, все-таки Дин-Фарис готовился к свадьбе, пусть и не к своей.