Внушительная ограда вокруг двухэтажного особняка наводила на мысль, что тут живет непростой человек. Внутри у ворот стояли двое вооруженных охранников. Расспросив о деле, которое привело сюда Химичку, пропускать Чибиса они категорически отказались. А на возмущение рейдера охотно сообщили:
— Откуда нам знать, какие у тебя дары? Или прикажешь держать здесь второго, обычного знахаря, чтобы всех желающих проверял?
— Надо было вашему ментату добавить в опросник пункт о том, не злоумышляем ли мы что–то против вашего знахаря, — бросил в сердцах Чибис.
— Вот у себя в стабе и добавляй. А в чужой монастырь со своим уставом не лезь.
Что показательно — в этот день Химичка знахаря так и не увидела. У входа в особняк ее встретил еще один охранник, проводивший женщину к секретарше.
— Хотите уточнить насчет ребеночка, — заметив выпирающий животик Химички, скорее утвердительно, чем вопросительно сказала она.
— И многие уточняют?
— Хватает. Конечно, большинство женщин, если залетают, тут же избавляются от плода. В любом нормальном стабе есть знахарь, для которого это плевое дело. Но некоторые продолжают вынашивать, хотя и понимают насколько это безнадежное дело. Очень уж им ребеночка хочется.
— А как долго ждать консультации?
— Сейчас подскажу, — секретарша раскрыла большую общую тетрадь, поводила пальцем. — В четверг, после обеда.
— То есть это неделю ждать! — ужаснулась Химичка, которой осточертела неопределенность.
— Почему неделю. Сегодня у нас понедельник.
— А мы выезжали из Каменки в четверг. Это было вчера.
— Наверное у вас в Каменки свое летоисчисление. В Улье это встречается.
— Ну хоть немного полегче. Главное запомнить, что сегодня понедельник.
У генерала уже не осталось сил возмущаться и распекать своих подчиненных. Он выглядел совершенно опустошенным, как человек, разом потерявший всех своих близких. И говорил он голосом, который даже при самом богатом воображении нельзя было назвать командным:
— За всю историю нашей базы мы еще ни разу не сталкивались с такими чудовищными потерями как муров, так и собственных бойцов. С атакой на Богданово нам удалось разобраться. Некий Монгол совершил целый ряд должностных преступлений. Сначала он прошляпил внедрение стронга в свою, буду говорить прямо, банду. Затем допустил утечку информации о готовящейся нами атаке. Разложение в банде дисциплины, вылившееся в массовую попойку, позволило стронгу бежать к своим. Монгол, опасаясь за собственную шкуру, утаил от нас этот факт, и поэтому не мы застали врасплох иммунных Богданово, а они нас. В результате уничтожено и захвачено аборигенами четыре боевых модуля, погибло без малого двадцать наших бойцов. И мало утешает тот факт, что два главных виновника случившегося отданы на съедение зараженным.