Вереница моей жизни лентой текла в Алекса, вместе со всей болью от потерь и ужасных находок. Боль, боль, боль… Лютая, обжигающая, лишающая самого ценного – желая просыпаться по утрам... Когда все было кончено, из ушей текла кровь, но это было совсем ничего. Сущие пустяки.
— Теперь ты видишь? — саркастично хмыкнула я, заглядывая в чисто черные, широко распахнутые глаза Алекса. Он тяжело дышал, не моргал. Его будто парализовало. — Как думаешь, ситуацию исправит каша?
Он исчез так же резко, как и появился. Дверь захлопнулась сквозняком, а у меня на душе внезапно стало… легче. Я отдала все ему. Владельцу печалей.
***
Горничная принесла новые приборы и я смогла поесть. Прихватив печенье, решила спуститься вниз и поговорить с Романом. Хотелось обсудить с ним судьбу ребенка Келли.
— Его сегодня не было на месте, — посетовала повариха. — Вчера вечером появился хозяин… Злой, растрепанный… Накинулся на ничего не понимающего Романа, и они пропали из виду.
— Алекс мог сделать ему что-то… — я задумалась, какое слово правильнее подобрать? Ведь стая Кроуфорда в нем души не чает. — Что-то плохое?
— Мог. Хозяин в гневе страшный зверь! — покачала головой женщина, но увидев мое лицо, тут же побелела. — Забудь, деточка. Выкинь из головы! Ты беременная, тебе нельзя нервничать.
Резко повернувшись, я быстрым шагом отправилась на третий этаж. Туда, где теперь обитал Кроуфорд со своей женой. Судьба Романа не была мне безразличной. Тем более, если он сделал что-то с охранником из-за меня.
Но уже на лестнице я услышала шум. Сьюки и Алекс кричали друг на друга и слов было не разобрать. Я замерла и услышала, как разбилась ваза об стену, а после что-то деревянное разлетелось в щепки.
Решив, что сейчас не лучший момент для разговора, я уже было развернулась и собиралась спуститься вниз, как дверь вдруг распахнулась. Из комнаты вылетела злая, как дьяволица и заплаканная Сьюки. Она что-то бормотала себе под нос, но когда увидела меня… В секунду оказалось рядом.
— Ты… Это все ты! — прошипела она, тыкая в меня своим наманикюренным ноготком. От ярости она едва ли не плевалась ядом. — Если бы от тебя не зависела жизнь Алекса, я бы вручную отделила каждую мышцу от кости в твоем теле… И, знаешь, с огромным удовольствием! Ты заслуживаешь страшной смерти в муках намного больше, чем доктор Браун или его полоумная дочь, гребаная ты сука!
Все произошло так быстро и стремительно… Сперва откуда-то возникший Алекс потянул Сьюки на себя, заставляя ту повернуться. И когда блондиночка открыла рот, чтобы возмутиться, Кроуфорд отвесил ей пощечину. Такую, что женщина отлетела к стоящему у стены комоду и разбила головой зеркало. Губы ее стали влажные от крови, на щеке образовалось множество мелких царапин.