на него и вообще обо всем!
Он превращает меня в свою рабыню! Я и правда была похожа на жалкого раба, который очень
сильно провинился перед своим Господином. ОН запрещает мне что-либо делать: указывает,
учит, наказывает! Как это вообще все назвать? Крепостное право отменили еще в 1861 году,
что он себе позволяет?! И самое главное, что я расплачиваюсь за его невменяемость!
— Сколько тебе раз говорить, чтобы ты вела себя сдержано рядом со мной? — внезапно
подойдя ко мне сзади в плотную и, обхватив мое горло, приподнимая голову, шепчет.
— Я не потерплю, чтобы какая-то маленькая сучка относилась ко мне подобным образом! — на
последних словах он повышал тон, а к последнему рявкнул до предела, с силой сжимая мою
шею, от чего я начала жадно хватать воздух ртом. — Отвечай, когда я с тобой говорю!
— Н-не потерпишь. — все, что приходит мне в голову, говорю я. Я чувствовала его дыхание
своим затылком, от чего по телу непроизвольно бежали мурашки. Мне не нравилась такая
реакция на него. Мне не нравилось ничего, что я к нему испытываю. Я должна ненавидеть
его, презирать и отвергать, но вместо этого я чуть ли не трахаюсь с ним в ванной! Так не
должно быть, это все просто похоже на какой-то адский кошмар! Я же не мазохист в конце
концов! Во, что он меня превращает?!
— Ну вот видишь, а говоришь, что не жалкая рабыня. По-моему, более жалкой быть
невозможно. — усмехается он и обходит меня, становясь перед моим лицом. От его слов глаза
еще больше зажгло, и я, не сдерживаясь, заплакала. Почему он так со мной? В один момент
он целует меня, а в другой выдирает кнутом до полусмерти! Когда эти игры уже закончатся?!
Так больше не может продолжаться!
— Прошу, не делай этого больше… я-я все с-сделаю… прошу. — я говорила сквозь рыдания, и,
вряд ли, парень что-то мог разобрать, в любом случае, он читает мысли, и узнать, что я
говорила ему, не составит труда.
— По осторожней со словами, принцесса, тебе может не понравиться, то что я попрошу. — он
говорил, как безумец, с каждым словом подходя все ближе, что до чертовски пугало.
— Я согласна… на все, я-я не пожалею. — я была готова на все лишь бы не чувствовать этого
кнута на своем теле. Не удивлюсь, если все мое тело останется в рубцах после него.
— Учти, ты сама на это подписалась. — снова этот голос сумасшедшего, от которого все тело
покрывается мурашками. В мгновение мои руки освобождаются от наручников, падая. Ноги
подкосились, и я, не устояв на них, начинаю падать, но в эту же секунду меня
подхватывают. Голова опрокидывается назад, а руки сильно хватаются за шею парня. Я