Тело Омелы внезапно бросило в жар, а потом словно окатило ледяной водой. И она задрожала, комкая и прижимая к себе простынь.
Момент расплаты за посещение ее мира наступил. Она должна отдать Демону все, что он пожелает. Потому что обещала. Нет, не жалела ничуть. И, если бы ситуация повторилась, она, не раздумывая, поступила бы так же.
Омела прикусила губу. Чтобы унять дрожь. Чтобы успокоиться и хоть как-то взять себя в руки. До боли…
Глаза Демона вспыхнули ярким пламенем. Дымка рассеялась. И в следующий миг он оказался совсем рядом. От неожиданности Омела пошатнулась и упала бы, если бы не руки Тринадцатого, подхватившие ее и прижавшие к себе. Она смотрела на него снизу вверх. Упиралась раскрытыми ладонями в сильную грудь и чего-то ждала. Чего?
Пламенный взгляд обжигал. И его сомкнутые губы были так близко. Волновали. Пугали. Его раскрытая ладонь медленно поглаживала ее обнаженную поясницу. Едва заметно, вызывая невероятное количество волнующих мурашек. Омела потеряла счет времени. Она ни за что не смогла бы сказать, сколько они вот так вот стояли и смотрели друг на друга. Слишком близко. Слишком интимно. Как могли бы делать влюбленные…
Она не помнила, когда его вторая рука незаметно избавилась от разделяющей их тела простыни, как скользнула и накрыла ее грудь…
Она ведь сама его поцеловала, когда он разрешил ей увидеть брата! Эта мысль искушающей змеей обвилась вокруг шеи девушки, не давая дышать. Казалось, если он сейчас же ее не поцелует, она просто задохнется…
Наконец, его губы коснулись ее пересохших от ожидания губ. Язык легким медленным касанием исцелил изъеденную болью и страданиями кожу. Омела невольно закрыла глаза и ответила на поцелуй. Не могла не ответить. Его губы словно проникали внутрь нее, успокаивали, защищали и утешали. Она не хотела думать о том, могут ли Демоны утешать. Она желала попасть под защиту. Устала сражаться и бороться с жизнью. Захотелось сдаться, чтобы почувствовать себя слабой. И разреветься…
В один миг вся боль, долгие месяцы не отпускающая ни на минуту, собралась в животе и стала подниматься выше. Перехватила грудь, скрутила шею. Омела почувствовала необычайный холод. Ладони вспотели, а потом моментально сделались ледяными. Но Демон все также нежно целовал ее, аккуратно поглаживая грудь. И она не могла прервать или остановиться. Омела ничего не могла. Только отвечать на его поцелуи, чувствуя, как в этот самый момент происходит что-то важное.
Хотелось кашлять. Неимоверно кружилась голова. От страха она распахнула глаза, которые тут же наполнились слезами. Мысли путались, скакали, как ненормальные и наталкивались одна на другую. А боль медленно поднималась все выше. Сжимала горло. Все лицо свело, будто щеки обкололи обезболивающим.