— Спасибо за то, что купили их у меня. Сегодня, как назло никто не хотел их покупать, — говорю я всё, что есть у меня на сердце. Я такая болтушка, мама постоянно меня за это ругает.
— И часто ты здесь бываешь? — он смотрел уверенно на дорогу, я уже набила себе полный рот.
— Да, — после моих слов он немного засмеялся. — Я сказала что-то не так?
— И куда же смотрят твои родители? Вышла одна на дорогу, на трассу. Знаешь, что обычно любят делать с такими девочками, как ты? — он это говорил с каким-то сарказмом.
— Отец умер, а мама перебивается на трёх работах. Я ей помогаю. Я не хотела идти сюда. Но на рынке… — не успеваю этого договорить, как его машина паркуется, и он снова впивается в меня взглядом. Сначала смотрит на губы, потом на глаза, будто изучает, перед тем как проглотить.
— Никогда не видел такого цвета глаз, они серо-зелёные. Дай я посмотрю повнимательнее, — он снова касается моего лица, и я теряюсь в своих эмоциях.
— Мне пора, — понимаю, что его пальцы слишком обжигают.
— Ты права тебе лучше сбежать, потому что демон раздумывает наброситься ему на жертву или нет. И знаешь, что его останавливает? — он убирает мою прядь за ухо, большим пальцем проводит по шее, переходя к подбородку.
— И что же? — закрываю глаза, а он продолжает свои ласки, нежно касается губ, и пробивает меня своим голосом:
— Твоя возраст малышка, выходи скорее, — он открыл дверь машины, и я понимаю, что мы снова вернулись на рынок, откуда собственно я пришла. Не успеваю оглянуться, как машина уезжает в считанные секунды. Он что действительно дьявол?
Незнакомец уехал, оставив меня в полном недоумении. То, как он на меня смотрел, не выходит из моей головы. Возвращаюсь домой, мне так обидно, что Аня так и не объявилась. Я уже столько начиталась про этот парк, что по телу пробегает дрожь. Утром как раз после смены, мама заходит вся усталая. Сразу видно, что она всю ночь рыдала.
— Не пришла? Ой, Боже. Как же мы теперь будем жить? Я же сутками напролет думаю о ней. Вот, что за девка выросла!
— Мамуль, я прошу тебя, не плачь. Мы что-нибудь придумаем, — пытаюсь её успокоить, но это всё бесполезно.
— Вот говорили мне, что надо запирать дочерей на замок. Вернётся домой, а я её так ремнём отхлестаю, мало не покажется! — мама в последнее время не в силах контролировать свои эмоции, еще бы моя сестра пропала.
— А что говорят в полиции? — присаживаемся с ней на диван, и у меня у самой сердце всё никак не на месте. Боюсь даже представить, что могло произойти в тот вечер.
— Они не хотят заниматься этим делом. Говорят, ждите, сама вернётся. Пойду себе ещё корвалол накапаю. Сил моих больше нет, — она оставляет меня одну, и я уже чувствую какую-то беду.