Золотистые лучи солнца лениво лежат на волнах, что набегают на поросший мхом берег. Небо кристально ясное, и это рождает внутри ощущение сопричастности совсем иному миру. Мне кажется, что я попала в иную вселенную, где нет тех чувств, что испытывала по отношению к Невскому. Идеальный самообман, в который так хочется погрузиться целиком.
Мы со Славой перекидываемся несколькими фразами, когда едем к его друзьям. Он ведёт машину сосредоточенно, по всем правилам, и почему-то это бесит. И то, что я согласилась ехать с ним, тоже выворачивает наизнанку, хотя вроде бы сделала это по собственной воле.
Когда мы прибываем на озеро, где она одном небольшом островке располагаются несколько палаток, и где нас со Славой уже ждут его друзья, мне становится хорошо. Это чувство подобно лаве облегчения, которая накатывает сразу отовсюду и вводит в состояние, близкое прострации.
— Аля, что будешь пить? — доносится до меня голос Славы, когда я прогуливаюсь вдоль берега.
— Ничего не буду, отдыхайте без меня, — произношу, любуюсь на малиновые цвета облаков, когда пинаю шишку, что отлетает прочь. Это какое-то невероятное чувство, когда природа будто бы говорит со мной на одном языке. Удивительные оттенки на небе, такие яркие, несмотря на то, что сейчас не закат, а день в самом разгаре.
— Если что-нибудь захочешь, только скажи, я принесу, — снова доносится до меня, и я киваю.
Слава неизменно предупредителен, и это вдруг начинает не только раздражать, но и в противовес этому кажется мне абсолютно закономерным. Я хочу, черт побери, чувствовать себя нужной. Не как это было с Невским, когда все время понимала, что он будет делать только то, чего желается ему, а вот так, когда ощущаю себя по-настоящему важной.
Я гуляю вдоль берега озера, слушаю плеск волн, смех совершенно незнакомых мне людей и мне кажется, что в этот момент я счастлива. Ветерок играет листвой, колышет её, будто бы лаская. Я наблюдаю за этим с несвойственным мне желанием созерцать то, что меня окружает. Когда все же приходится возвратиться к друзьям Славы, кто-то достает гитару, чтобы петь песни.
Я совершенно не запомнила как кого зовут, не знаю чем увлекаются те люди, которые окружают меня в этот момент. Но когда мы сидим возле костра, и я принимаю из рук Славы пластиковый стаканчик вина, я ощущаю себя будто бы оторванной от той жизни, которая окружала меня на протяжении последних дней. О Невском я почти не думаю. Что толку посвящать свои мысли тому, кто полностью погружен совсем в иную жизнь? Наверняка он уже забыл не только обо мне, но даже о том как я выгляжу. Эти пьяные мысли доносятся до меня словно бы издалека, и именно в этот момент я понимаю, что опасно близка к тому, чтобы хотя бы на сегодня отпустить себя и забыть про всё, что составляло львиную долю моей жизни. И тем мужчиной, который мог бы мне в этом помочь, является именно Слава.