— Это если ты пойдешь туда один, — возразил Нёлди.
— Туда — это куда? — мрачно ухмыльнулся Киэнн. — В покои Аинэке? — Хотел бы я посмотреть на того самоубийцу, который добровольно пожелает отправиться туда вместе со мной!
— Т-ты на него смотришь, — чуть дрожащим, но все же уверенным голосом ответил ему никс.
Киэнн цокнул языком:
— Я, конечно, всегда знал, что если продержать фейри связанным, в оковах или взаперти более часа, его рассудок может помутиться навечно, но до этой минуты искренне надеялся, что тебя сие миновало.
Теперь уже лицо Нёлди исказила болезненная гримаса:
— Если ты думаешь, что это смешно… — скрипнул зубами он.
— Не думаю, — хладнокровно заверил его Киэнн. — Но скажи мне, Нёл: ты вообще понимаешь, о чем говоришь? Ради кого и ради чего ты собрался умирать? Не ради того ли самого морального урода, который и сотворил все это с тобой? — Он помахал ладонью перед лицом сжавшегося в напряженный комок никса: — Вы здесь, пациент? Сколько пальцев я показываю?
Нёлди молчал. Киэнну уже показалось, что терапия подействовала и мозги у его собеседника встали на место. Но не тут-то было!
— Она убила Хильд, Киэнн, — скрипнул зубами никс. У него определенно было свое «кино», не многим лучше. — Понимаешь ты это или нет? Убила у меня на глазах. Освежевала живьем и залила этот пол ее кровью мне по щиколотку. Потому что ей было мало. Ей всегда мало. Эта проклятая сучка никогда не насытится. И если я могу хоть как-то приложить руку к тому, чтобы поквитаться с ней — я пойду на все, и на смерть тоже пойду, если хочешь знать. Слушай, я владею магией, я могу наводить чары, менять облик — свой и чужой, я неплохо врачую и хорошо готовлю, я буду делать все, что ты скажешь и не делать того, что запретишь. Позволь мне пойти с тобой! Ты не справишься один, я нужен тебе, неужели это не очевидно? Ну? Что тебе стоит? Киэнн Дэ Данаан, который либо умер, либо спит, прикрылся бы моим телом не задумываясь, ты же пытаешься отговорить меня, когда я сам себя предлагаю? Если нам повезет, ты будешь должен мне бутылку текилы, договорились?
Киэнн задержал дыхание, тщетно пытаясь скрыть улыбку:
— Не искушай меня, никс. Я слаб.
— Сдавайся, Киэнн, — почти торжествующе кивнул Нёлди.
— Вот же упрямый осел! Тьяр, — обернулся он к баньши, — могу я позволить этому дурню сделать глупость, которую он так хочет сделать?
Тьярла равнодушно зевнула:
— Мне все равно, каким образом ты выполнишь условия нашего договора. Только уж позаботься, чтобы он не заложил тебя королеве.
— Ну, это вряд ли, — начал было Киэнн, и тут внутри у него похолодело. А ведь надо было спросить об этом с самого начала! Если кто здесь и последний дурень, так это определённо ты. — Нёл, — осторожно начал он, — прости, что задаю такой пренеприятный вопрос, но… ты не клеймен?